Валерий Царукян: Если бы существовала реинкарнация, хотел бы прожить жизнь Марадоны

В матче 1-го тура против «Рубина» (4:2) атакующий полузащитник «Пари НН» Валерий Царукян забил свой первый мяч в РПЛ. После игры 3-го тура с ЦСКА (3:0) в смешанной зоне 22-летний игрок огорошил журналистов, заявив, что планирует провести вечер после поражения, играя на фортепьяно и занимаясь приготовлением ужина.

«РБ Спорт» не смог пройти мимо такого неординарного футболиста и напросился на большое интервью. Мы поговорили о том, как отец возил Валерия на тренировки каждый день, хотя после страшной аварии не чувствует ничего ниже пояса, о том, как от безысходности он работал на мойке, как ему помогли по жизни тренер Валерий Цховребов и агент Александр Клюев, и даже поговорили о том, кто круче – Аль Пачино или Роберт Де Ниро.

«Донашивал одежду за друзьями»

— Вы родились в местечке под названием Новая Деревня Кочубеевского района Ставропольского края. Когда вбиваешь в Гугле Кочубеевский район, первое фото, которое выдает поиск, — поле и деревья. У Новой Деревни в Википедии и вовсе нет снимка. Проведите виртуальную экскурсию по своим родным местам, — предлагаем Валерию.
— Тесная деревушка, все живут близко друг к другу. Чуть больше 100 домов. Я, пожалуй, первый известный человек из этого местечка. Народ ведет разгульный образ жизни, многие пьют, курят. Мои ровесники тоже этим занимались, когда учился в школе. Но меня родители иначе воспитывали, поэтому привлекало немного другое — футбол. В детстве у нас были свиньи, кролики, куриц до сих пор разводим.

— Когда-нибудь отрубали голову курице?
— Я нет, но мама при мне, бывало, рубила. Они бегали потом без головы по двору, это ужасно. Я старался не смотреть.

— Вы единственный ребенок в семье?
— Нет, есть старшие брат и сестра. Мы жили бедно. Не были нищими, но были именно бедными. Чего мне не хватало? Смотришь, у кого-то телефоны появляются, дорогие бутсы. Мне же родители покупали бутсы за 1,5-2 тысячи в Спортмастере. Хотелось лучшего и большего, но ничего этого не было. Жили все на одну отцовскую пенсию по инвалидности. Мама не работала, ухаживала за отцом. И по сей день продолжает. Вещи всегда на рынке покупали и носили годами. Мне, как младшему, одежда доставалась от брата по наследству, что-то друзья дарили, за ними донашивал. При этом старался как-то сочетать вещи, выглядеть стильно, ха-ха.

— Пенсия, даже по инвалидности, это плюс-минус 50 тысяч рублей. Как на это прожить многодетной семье?
— Примерно такая сумма, да. Как-то выживали. От всего отказывались. Никогда не ездили на отдых. Не покупали дорогие вещи. Из еды — курица, то, что растет на огороде. Этого хватало.

— Ваш отец был футболистом, пусть и не играл на очень серьезном уровне. Он не пытался уговорить вас выбрать какой-то другой путь, нефутбольный?
— Нет. Я как начал пинать мячик в 2 года, с того момента не было другого пути. Мы тренировались с отцом каждый день. У меня не было плана Б. Я набожный человек, боженька меня всегда оберегает и ведет по жизни. Я всегда знал, что у меня одна дорога и она приведет к результату, если трудиться. Что касается образования, никогда не любил сидеть и учиться. Если бы преподаватели интересно рассказывали, говорили, что у Пети было не 2 яблока, а 2 мяча, это меня могло бы увлечь. Так что высшего образования не получил.

— А собираетесь? И нужно ли сейчас высшее образование?
— Думаю, не нужно. Образование — это просто корочка, подтверждающая, что ты где-то отучился. Сейчас столько специалистов с корочками, которые ничего не знают. У меня брат со средним образованием больше разбирается в медицине, чем люди с высшим. Если бы не футбол, я бы стал музыкантом или бильярдистом. Очень хорошо играю в русский бильярд, смог бы прокормить себя за счет коммерческих турниров.

— Насколько хорошо? Можете взять партию с разбоя?
— Один раз такое было в ковидное время, когда играл каждый день. У моего дяди дом в селе, и у него есть бильярдный стол. Я забил с разбоя и собрал 8 шаров. А так часто забиваю серии по 4-5-6 шаров. Но нужно набивать руку.

— «Американка» для слабаков?
— Нет, там должна быть прямолинейная техника удара, понимание того, в какую часть шара бить. Но мне интереснее бить одним шаром, комбинированная пирамида или «сибирка».

«Отец возил на тренировки даже после того, как сломал позвоночник»

— Ваш отец попал в серьезную аварию. Как это случилось?
— Когда мне было два года, отец попал в страшнейшую аварию и стал инвалидом первой группы. Его полностью парализовало ниже пояса. Мы говорим в семье, что боженька дал ему шанс, чтобы он сделал меня футболистом.

— После аварии он учил вас бить по мячу, сидя в инвалидной коляске. Как это возможно?
— У нас был большой дом. Он сидел на коляске или лежал на кровати, а я 3-4 часа без остановки бегал босиком и пинал мяч. Ноги уже красные, их жгло от постоянных ударов, сушило. А он показывал рукой, как надо тянуть носок, как класть корпус. Брал бутсу или кроссовку, мяч и показывал, в каком положении нужно держать ногу, чтобы нанести четкий удар или поднять мяч.

— Позже отец возил вас на тренировки в ставропольское «Динамо» каждый день. То есть он водил машину со сломанным позвоночником?
— Да. Сделали ручное управление, «лепесток». Отец забирал меня с 2-3 последних уроков, мы садились, и он каждый божий день по полтора-два часа возил меня на тренировку, потом ждал столько же в машине и вез обратно. Сперва на «Жигулях», потом у нас появился Nissan Qashqai — дядя помог, плюс сами чуть накопили. Еще хочу сказать про маму, она у меня спартанских кровей, носила его на себе в кровать, на коляску, в машину. И так на протяжении 20 лет. У нее такой бицепс… Настоящая женщина.

«В «Краснодаре» потерял палец»

— После молодежки ставропольского «Динамо» вы занимались в ДЮСШ «Кожаный мяч» Романа Павлюченко. Видели его когда-нибудь?
— Он приезжал 2-3 раза, но я всегда в этот момент был на просмотре в каких-то академиях.

— Но можно говорить, что благодаря ему вы получили какой-то толчок, что он дал вам и другим ребятам возможность?
— Что-то он спонсировал. Но мы тренировались такими мячами, что их скорее можно назвать мотобольными шинами. Поле, на котором занимались, мой дядя Ашот построил. Так что скорее надо ему сказать спасибо.

— В 2013-м вы пробовались в академии «Краснодара». Какая там была инфраструктура в то время?
— Никогда такого не видел — масштаб, поля, условия, питание. Мы ходили в школу, нас обули, одели. Запредельный уровень. Отец обещал Iphone 4, если меня туда возьмут. В итоге взяли, и свой телефон я сразу получил. Но с академией «Краснодара» не срослось из-за здоровья. Я пробыл там около трех месяцев, потерял палец.

— Как?
— Перелезал через забор и получил открытый перелом указательного пальца на левой руке. Палец спасти не успели.

— Но убрали не из-за этого же?
— Нет. У меня была астма. На одной из тренировок чувствую — задыхаюсь. Пришел в медицинский кабинет, врач говорит — езжай вылечись, а потом возвращайся. Однако нас чуть обманули. Родители готовы были взять на себя ответственность по всем вопросам здоровья, но «Краснодар» отказался принимать меня обратно. Хотя тренеры были двумя руками за.

— Как сейчас обстоит дело с астмой? Для футболистов это непростая история.
— Все нормально, уже ничего не беспокоит. Это аллергическая астма, появилась из-за сырости и плесени в селе. Ингалятором не пользуюсь, только когда приезжаю в Новую деревню и что-то опять начинается.

«Отец вложил в меня столько сил, чтобы я на автомойке работал?»

— Подрабатывали где-то параллельно с игрой в футбол до выхода на профессиональный уровень?
— Так складывалось, что мы не слишком ладили со старшим братом Андраником. Любили друг друга, понимали, что мы братья, но близко не общались. Он всегда зарабатывал, приходил домой и клал деньги на полку — 100, 500, 1000, 5000 рублей. Когда брату было 16 лет, отец сказал — ему надоело, что Андраник сидит на его шее. «Иди зарабатывай деньги, я в твои годы, в 16-17 лет, прокладывал трубопровод через улицы Тбилиси», — объяснял он ему. У брата тяжелая жизнь была, если мне родители что-то покупали, ему — нет. И когда он начал зарабатывать в такси или где-то еще, я просил: «Брат, дай рублей 50-100, поеду покушаю». Он сгребал мелочь с полки и давал мне. И все. Я эту мелочугу быстро кидал в банку водителю в автобусе, чтобы он не успевал пересчитать, и бежал в глубь автобуса. Иногда говорил прямо — извините, нет денег. Мы с командой заходили в магазин, парни брали лимонад, булочки. А я понимаю, что у меня двадцадка в кармане на дорогу. Пацаны спрашивали, почему ничего не беру, не голодный, что ли. Отвечал — не, не голодный. Благо был близкий друг Антон Чернов, у него водились деньги, он мне покупал апельсиновый сок, еще что-то. Я думал, ничего себе, как у него много денег, блин — и себе берет, и мне.

— Своеобразные отношения с братом.
— Он мне сказал месяца за 3-4 до прихода в «Динамо» — хватит обманывать футбол, иди работай. Раз это не приносит тебе денег, брось все и иди трудись. Я всегда в себе был очень уверен, знал, чего хочу, добивался целей, но тут задумался: неужели он прав, что ли? И в тот же день пошел на автомойку. Зима, метель, холод собачий. 7 часов там мыл, заработал 400 рублей. Время пролетело мгновенно, хоть и замерз. Думаю: «Офигеть, заработал первые деньги». По идее, я должен был обидеться на старшего брата после его слов, но все же брат… Купил две шаурмы по 200 рублей — себе и ему. Мы съели их и все — денег нет. Тут я опять задумался: «Погоди, 7 часов на холоде, чтобы получить просто две шаурмы, а я еще и не наелся вдобавок. Ничего себе». С мойки мне больше не позвонили, видимо, плохо помыл. И тогда я сказал себе: «Отец меня столько времени возил, столько сил вкладывал, нервов тратил, чтобы я на автомойке работал? Нет!» И я каждый божий день следующие 3 месяца пахал на поле. Отпрашивался с последнего урока, не успевал поесть даже и сразу ехал на тренировки. Занятие начиналось в 16 часов, я был там уже в 14.30, работал над собой. В 18 все заканчивалось, приходила другая команда, и я бегал с ними. В 10 вечера маршрутки уже не ездили, и я с рюкзаком бежал домой — только затягивал лямки, чтобы он на спине не болтался. 7-8 часов тренировок ежедневно. Тренеры, охранники, другие родители говорили мне: «Валера, зачем ты идешь домой, давай поставим тебе раскладушку прямо на поле».

«С первой зарплаты купил шаурму»

— Первые профессиональные матчи провели за ставропольское «Динамо» во Второй лиге. Что это за уровень?
— Меня бы туда не взяли, если бы не Валерий Чичикоевич Цховребов — я ему очень благодарен, мы до сих пор созваниваемся, обсуждаем как да что. Он меня буквально засунул в эту команду. Не хотели брать, но он сказал: «Дайте ему играть, и он даст результат, после чего уедет». Так и получилось. Были, конечно, какие-то эмоции от того, что начал играть на профессиональном уровне. Забивал, отдавал. Когда начинал, даже казалось, что тяжело, но быстро адаптировался. С адаптацией мне очень помог капитан команды, опытный футболист Игорь Чернышов, спасибо ему за это.

— Там получили первую зарплату?
— Ага, спустя полгода. Там задержки по 3-4 месяца считались нормальной историей. Как жил? Родители отправляли по 100 рублей на день. В школу или еще куда-то ездил на автобусе зайцем, потому что не хватало на проезд, на булочку. Выживал как мог. А первая зарплата — 13 050 рублей. Почему говорю не 13 тысяч, а 13 050, потому что 50 рублей для меня были деньгами. Из них 10 тысяч отправил маме, а 3050 оставил себе. Пошли с братом шаурму купили.

— Затем в вашей жизни появился агент Александр Клюев. Многие российские футболисты говорят, что агенты — зло. Что для вас изменилось с его появлением?
— Он до сих пор является моим агентом. Насчет того, что агенты — зло, есть такие люди, которые преследуют только свои интересы и действуют через обман. Но не в моем случае. У нас с Клюевым доверительные отношения. Он сказал — продолжай играть так, как играешь, креативь, и команды сами захотят тебя взять: «Твое дело – футбол, а я буду искать, заниматься своей работой». С его появлением для меня что-то изменилось в психологическом плане. Я даже не понимал, кто такие футбольные агенты. Я знал только агента 007. А когда он появился, начал все осознавать.

— Он сразу просил какие-то деньги или наоборот, делал все, чтобы вы начали зарабатывать?
— А что я ему буду платить с зарплаты в 13 тысяч? И последующие зарплаты были небольшими. Наоборот, он мне где-то помогал, мог дать денег покушать купить, заплатить за квартиру.

«10 лет назад в премьер-лиге был другой уровень»

— Коронавирус чуть не угробил все ваши старания?
— Да. Я хорошо проявил себя на сборах в «Динамо», мы сыграли первый матч — и случился ковид. Сказали подождать неделю, а в итоге все затянулось на полгода. Нам 5 месяцев не платили зарплату. Все это время провел в селе, в Ставрополь даже заехать нельзя было. Тренировался где только мог. У меня даже видео есть, как я бегаю по двору, жонглирую мячом и закидываю его в мусорный бак.

— Что вообще думаете про коронавирус? Верите, что какой-то китаец съел летучую мышь? Или это все американцы?
— Не знаю. Брат и другие говорили, что это все искусственно. У каждого своя правда. Как я вижу? Никак, даже не знаю, что ответить. Я об этом не думал, мне интересно, где мяч и фортепиано.

— Затем в вашей карьере были «Волгарь», «Факел», «Алания». Когда почувствовали, что перешли на новый уровень?
— Когда перешел из «Факела» в «Волгарь». Понял, что могу реально многого добиться. Это не про высокомерие, просто я осознавал, что делаю вещи, которые мало кто может. Что запомнилось в Первой лиге? Слава богу, Владивостока не было, но в Хабаровск летели 8 часов. Для меня это было в новинку, и я это все не люблю. Аэрофобии нет, просто не могу на месте сидеть, я должен двигаться. Плюс были психологические моменты — тренеры не доверяли, говорили, что играю в рискованный футбол, это может привести к голу в наши ворота. Но я доказывал, что заслуживаю места на поле. Неуверенный в себе будет молчать в тряпочку и у него ничего не будет получаться. Нужно всегда верить в себя и быть смелым. Кто не рискует, тот не пьет шампанское. Я не люблю шампанское, но рисковать люблю.

— И затем — «Пари НН». Как вам премьер-лига? Насколько все отличается от низших лиг?
— Ничем не отличается, если не брать в расчет топ-клубы. Понятно, что там мастера. Но все равно это не та премьер-лига с теми легионерами, которые были лет 10 назад. Там реально был такой уровень, что обыгрывали других в еврокубках. Многие из тех, кто выходит сейчас, в то время не играли бы. Просто не попадали бы в состав. Сейчас много обманщиков. Конечно, дисквалификация России и отъезд иностранцев повлияли на качество игры, на интерес к лиге. Многим нравилось смотреть за тем, что творят легионеры, ведь они приезжали потому, что были на две головы выше местных. А сейчас берут тех, кто не сильнее наших.

«Раз судья дал пенальти в ворота Махачкалы, значит, он был»

— Пока у «Пари НН» получается ужасный старт сезона. Три поражения при победе в Махачкале, про которую поговорим отдельно. Как для себя это объясняете?
— Естественно, хотелось бы выигрывать и доминировать на поле. Знаю, что мы можем, я искренне верю в это. Понятно, что игроки в ЦСКА стоят по 10-15 млн евро, а у нас явно меньше. Но все равно это не тот ЦСКА, который был при Вагнере Лаве, Карвальо, Влашиче. Это не тот уровень игры.

— Так тем более! Почему на их фоне «Пари НН» выглядел слабо?
— Вы думаете, я не анализировал ситуацию? Мы все каждый день думаем, что не так. Считаю, что просто надо играть в футбол, стараться. Может, невезение какое-то. ЦСКА бьет и попадает все время в ворота. Кабутов из «Рубина» попадает на последней минуте по тяжелому, дробящему мячу — загоняет его впритирку под штангу. А я прыгаю, бью тяжелый мяч через себя, но не попадаю в ворота. Это тоже влияет. Не скажу, что я слабее Кабутова или кого-то. Наверное, нужно время, сейчас идет какая-то неудачная полоса. Можно выиграть 3-5 матчей подряд, а можно и проиграть.

— Матч с махачкалинским «Динамо» вызвал очень много споров. Как относитесь к тому, что соперник называет судью преступником после игры?
— Вижу в интернете, что идут обсуждения, но пропускаю все это мимо ушей. Раз судья поставил пенальти, значит, он был. По игре могу отметить Касинтуру. Смелый, таких надо побольше, как он, Бериша, Кутателадзе.

— Пересматривали эпизод с пенальти на Зе Турбо?
— Вроде видел. Если я в моменте, то пересматриваю, конечно. Мне, если честно, было интереснее посмотреть, как Касинтура двигался с мячом.

— Идет ли на пользу российскому футболу многолетняя гегемония «Зенита»?
— Они доминируют, на 2-3 головы выше любой команды. Возможно, это идет во вред лиге. Хотя в Европе есть, к примеру, «Манчестер Сити», доминируют во владении, в качестве каждого игрока, но и они могут проиграть. Хотя тот футбол, который ставит Гвардиола, – это эстетика, эталон командной игры, взаимодействий. Выходить против такого сильного соперника, добывать очки, проявлять себя — стимул для каждой команды.

— Есть ли кумир среди российских футболистов?
— Нет.

— Сборная Армении или сборная России?
— Выберу играть за сборную Армении. Я гражданин Российской Федерации, но в первую очередь — армянин. Россия очень большая, в плане инфраструктуры, развития футбола и спорта превосходит Армению. Армении футболисты нужнее, там дефицит, а в такой огромной стране, как Россия, с этим проблем нет.

«После секса выходишь на поле окрыленным»

— Ходите в ночные клубы?
— Очень редко. Люблю веселое настроение там, где близкие люди и хорошая компания. Не люблю, когда слишком шумит. В крайнем случае можно дома устроить тусовку.

— 22 года, играют гормоны. Где вы тогда цепляете девчонок?
— Где-нибудь в ресторане могу познакомиться. Когда ты личность, когда ты симпатичный, брутальный и про тебя можно сказать еще много хороших слов, с этим проблем нет (смеется). Могут написать сами или я пишу.

— Вы, получается, популярны среди женщин.
— Ха-ха, можно и так сказать.

— Тогда такой вопрос. Тема важная. Есть ли в «Пари НН» запрет на занятия сексом за день до игры? В некоторых европейских клубах существует такая практика.
— От тренеров лично я не слышал никогда таких разговоров. Мне кажется, что на расслабленную голову намного легче играть. Роналдиньо и Роналдо-зубастик не вылезали из ночных клубов, кайфовали и потом выходили играть на чемпионате мира и просто всех выносили, делали что хотели. Понятно, что таких единицы, но мне скорее нужен секс, после этого я выйду и буду обыгрывать, забивать, ха-ха.

— Окрыляет?
— Да, окрыляет.

— Часть специалистов считают, что бутылка пива после матча — хороший восстановитель. Ваше отношение к алкоголю?
— Если это романтический вечер с девушкой, то бокал красного вина можно выпить под классическую музыку. Почему бы и нет? Но бокал. Насчет пива в раздевалке после игры — у нас такого нет. Вообще я не люблю алкоголь.

— Главный вопрос последнего года после интервью Федора Смолова – сколько вам нужно денег в месяц, чтобы прожить относительно комфортно?
— Не вел подсчет, когда как. Появилось желание вкусно покушать — сходил в ресторан, потратил 5-10 тысяч. Люблю стильно одеваться, могу купить какую-то вещь. Могу в кино сходить. Выходит до 30-50 тысяч. Если бы я зарабатывал, как Смолов, наверное, тратил бы больше. Возможно, просто не пришел к этому. Вот появится семья, тогда придется тратить много.

— Раз заговорили про одежду, в интервью официальному сайту «Алании» рассказывали, что у вас был бзик, связанный с покупкой вещей, и это было сложно контролировать. Ослаб интерес?
— В «Алании» каждый день ходил в торговый центр и что-то покупал. Это было ненормально. Майку, две, джинсы, брюки, кардиган. Интерес ослаб потому, что купил уже много вещей, плюс бренды ушли из-за санкций. Мало что качественного можно найти.

«Российский футбол лучше российского кино»

— Как часто играете на фортепиано?
— Раньше для меня это было не так важно, но сейчас фортепиано — моя йога, моя терапия. Возможность подумать о чем-то. Что-то не складывается на тренировке или в игре или просто для настроения — хочется помечтать, пофантазировать, сел и поиграл. Расслабляет. Каждое утро я встаю на дофаминовые рельсы — заправляю постель, 15-20 минут играю на фортепиано и иду в душ. Плюс вечером играю.

— Соседи не стучат в стенку?
— Такого еще не было, ха.

— Следите за Олимпиадой?
— Честно, вообще даже не слышал про события, которые там происходят, потому что не увлекаюсь Олимпиадой или другими турнирами. Вообще мимо.

— Вы сказали, что являетесь набожным человеком. Как часто ходите в церковь?
— Не так часто, даже сказал бы редко. Не знаю молитв. Знаю, что надо творить добро, быть бескорыстным, не желать зла. Улыбаться, быть позитивным, помогать людям по возможности и не ждать ответной благодарности. Просто я чувствую себя увереннее, когда могу помочь, подсказать, дать миру что-то полезное. Не знаю молитв, но выхожу на футбольное поле, крещусь и говорю: «Господи, помоги, дай сил выиграть». Как будто какие-то глупые вещи говорю: пожалуйста, пусть нам фартанет — но это моя вера, я так верю.

— Верите в загробный мир? Что происходит после смерти?
— Есть разные версии. Если существует реинкарнация, сперва я хотел бы добиться максимума — играть в Лиге чемпионов, в Европе за сильные клубы, в Англии, Испании или Италии, взять личные награды и клубные трофеи, а после — прожить жизнь музыканта. Или родиться в суперобеспеченной семье и провести жизнь в радости, просто наслаждаться.

— Может, проще в следующей жизни родиться Месси или Криштиану?
— Хотелось бы, но они тогда уже закончатся.

— А если представить, что при реинкарнации время нелинейно и вы могли бы переселиться в любого человека?
— Тогда я бы хотел прожить жизнь Марадоны.

— Ваш любимый актер — Аль Пачино. Роберт Де Ниро не круче?
— Де Ниро, как по мне, играет одну роль — он все время такой мужик, мафия. А Аль Пачино и мафиози сыграет, и наркодилера, и слепого. Он сыграет крестного отца так, что дух захватывает. Я очень много раз смотрел «Крестного отца» – и каждый раз как первый. Взгляд, мимика, поведение. Это поражает. Просто вспомните момент, когда герой Аль Пачино разговаривает с женой, и она сообщает ему, что сделала аборт — его глаза, как они наполнялись гневом. Он идеально передает эмоции.

— Что лучше — российское кино или российский футбол?
— Люблю советские фильмы, «Операция «Ы». Названия российских даже в голову не приходят. Разве что только «Легенда номер 17», это топ-кино. Так что выбор очевиден — наш футбол лучше нашего кино.