Александр Осипов: Талалаев вошел в «Балтику», словно выбив дверь с ноги

26-летний защитник/опорник «Балтики» Александр Осипов — один из самых эрудированных игроков российского футбола. В ходе интервью он употребил десяток слов, очень нехарактерных для футболистов, был предельно откровенен и произвел максимально приятное впечатление.

«У меня запредельная мотивация вернуться в РПЛ»

— Первую часть сезона в Мелбет-Первой лиге «Балтика» закончила на первом месте, при этом после 6 туров было 12-е место. Что в начале сезона пошло не так? — первый вопрос Осипову.
— Шока от возвращения в Первую лигу или недооценки соперников не было, потому что у нас сменилось достаточно большое количество человек в составе, процентов 70. Осталось не так много людей, участвовавших в премьер-лиге в прошлом сезоне. Думаю, здесь больше притирка к новым требованиям, потому что отличия между требованиями Игнашевича и Грищенко разительные. Где-то нам нужно было сыграться друг с другом, что требует времени, и перенести на поле новые установки.

— В чем принципиальное различие между требованиями Игнашевича и Грищенко?
— Сан Саныч хотел ставить более сложный футбол, где ты выстраиваешь определенную структуру при начале от ворот, розыгрыше на своей половине поля, доведении комбинаций до ударов. Различные современные механизмы, которые требуют времени, учитывая уровень футболистов. Современные тренеры, как Хаби Алонсо, делают это с командами, в которых исполнители самого высокого европейского уровня. Другое дело — стараться привить это в ФНЛ.

— Когда человек возвращается из премьер-лиги в Первую лигу, как это ощущается в первых матчах, что происходит в голове?
— Лично для меня мало что поменялось в голове, потому что изначально запредельная мотивация вернуться. Главное отличие — это атмосфера стадионов: Саратов, Ярославль, Набережные Челны. В первых турах у нас были «Родина», «Сочи», «Черноморец» — игры с конкурентами, не сказал бы, что сильная просадка по сравнению с премьер-лигой.

— Затем происходит смена Грищенко на Талалаева. Лисакович рассказывал: «Талалаев поменял подготовку — более агрессивно, более интенсивно. Ты выходишь на какой-то физический пик, и тебе становится легче в игре. То есть ты работаешь на максимуме. Это самый тяжелый недельный цикл, который я видел». Все действительно настолько жестко?
— Тестов Купера не было, но могу подтвердить слова Виталика — это одни из самых тяжелых недельных циклов, которые у меня были. Требования в основном в плане интенсивности, быстроты принятия решений. Тренировки длятся дольше, иногда чуть ли не 2 часа, бывает и больше. Главное отличие — требовательность, мы должны выполнять все установки на занятии. Если не выполняем, идет пауза, объяснения. Доносит все четко и ясно, сравнил бы Андрея Викторовича с Диего Симеоне. Я у него, конечно, не проходил сборы, но по темпераменту, по своему поведению во время матчей, по видеоотрывкам с тренировок, мне кажется, они похожи.

— Вы сказали про паузу во время тренировки. Талалаев останавливает занятие и водит игроков за руку?
— Да, есть и такое, что приходится иногда водить за руку по полю, чтобы футболист точно понимал, где должен находиться относительно мяча. Бывает, просто скажет, бывает, напихает и водит по полю — разные методы.

— Миранчук рассказывал, что у Гасперини определенное количество минут играют 5 на 5 или 6 на 6 на все поле на пределе интенсивности. У Талалаева что-то такое есть?
— Не думаю, что Андрей Викторович хотел бы, чтобы я все это раскрывал. Скажу только, что упражнение похожего плана у нас в недельном цикле присутствует.

— В чем сильные стороны Талалаева как тренера? Как он мотивировал команду сразу после прихода?
— В первый день сразу была длинная речь. Подробностей раскрывать не буду, но Андрей Викторович вошел в клуб, словно выбив дверь с ноги. Сразу показал, какие цели ставит перед командой, объяснил, что нужно сделать, чтобы их достичь, как тренироваться. Его сильная сторона — требовательность, если ты захочешь, он выжмет из тебя максимум. Если ты не захочешь, будешь не нужен.

«Игнашевич говорил, что не надо прилипать к Дзюбе»

— Еще при Грищенко вы получили капитанскую повязку. Было тайное голосование или как она досталась?
— Как я понимаю, это было решение тренерского штаба. Они сами между собой определили трех капитанов. Я узнал только перед началом сезона. Андрей Викторович ничего менять не стал. Какие обязанности появились? Не скажу, что я мастак толкать речи в раздевалке, я из тех людей, которые хотели бы делом доказывать, нежели словами. Речь я толкаю уже перед самым свистком на игру, когда стоим с ребятами в кругу. Во время матчей только капитан имеет право разговаривать с судьей, спорить, узнавать. Я проводник между командой и арбитром, а в тренировочном процессе — между командой и тренерским и административным штабами. Допустим, тренер хочет донести какие-то бытовые просьбы, передаю ребятам. Парни через меня интересуются чем-то у тренерского штаба или руководства.

— На зарплату капитанская повязка как-то повлияла?
— Нет, это никак не коррелирует. Просто ответственности больше стало, и все. Принимаю ее с удовольствием.

— Какие сейчас три самые крутые команды Первой лиги, с кем было сложнее всего?
— Непростая игра была с «Торпедо», их можно выделить и по результату. Основные претенденты на выход — «Урал», «Сочи», если исправят то, чего им не хватало. «Черноморец» очень достойно смотрится.

— В этом сезоне играете на двух позициях — центральный защитник и опорник. Изначально же вы опорник?
— Да, но сейчас можно говорить, что уже 50 на 50, потому что все меняется. У меня еще в «Велесе» был небольшой опыт работы центральным защитником в четверке, при Игнашевиче я начал играть в центре обороны, когда мы выстраивались в пятерку. Требования немножко другие, но это даже чуть полегче, чем в четверке, потому что у тебя есть страховка с двух сторон.

— Как проходила эта перестройка, насколько это сложно психологически и каким основным хитростям пришлось учиться?
— Перестройка несложно проходила, я быстро адаптировался. Помню, шли уже третьи сборы, я тренировался, как центральный полузащитник, а потом Макс Тишкин получил травму, и в контрольных играх против «Нижнего Новгорода» и «Уфы» Сергей Николаевич передвинул на позицию центрального защитника. Вроде как достойно провел встречи, как понимаю, его это удовлетворило, и потом я начал там играть в течение сезона. Игнашевич помог — я обращался к нему по каким-то нюансам, например, как вести борьбу против габаритных нападающих.

— И как?
— Нападающие сейчас услышат и будут подстраиваться. Важен выбор позиции. Например, про Дзюбу он говорил, что не надо к нему прилипать, потому что ему важно ощущать контакт. Артем любит чувствовать защитника на спине, он «привязывает» его к себе и за счет своих габаритов разворачивает. Нужно чуть отходить, а когда мяч к нему приходит, выскакивать из-под него. До тренировки Игнашевич показывал мне, как должен располагаться мой корпус относительно мяча, относительно того, какой ногой нападающий ведет мяч, как я должен его встречать, как должен пласироваться. Он объяснял, что не надо смотреть только на мяч, нужно почувствовать контакт с нападающим, по выбору позиции очень ценные советы.

— Смотрели футбол 90-х? Переняли какие-то фишки у Несты, Мальдини, Каннаваро, которые считаются эталонными защитниками?
— Матчи тех лет особо не смотрел. Видел только по нарезкам, Каннаваро — на чемпионате мира-2006. Футбол начал внимательно смотреть с начала 2010-х годов и, так как я болею за «Боруссию» Дортмунд, обращал пристальное внимание на Матса Хуммельса, он был для меня ориентиром. Он не только хорошо ведет оборонительные действия, но также помогает атаке, отдает передачи, разрезающие линии.

«Не скажу, что Игнашевич часто устраивал разносы в раздевалке»

— Какой человек и тренер Игнашевич? Насколько он отличается на бровке и вне ее?
— В жизни он кажется намного более спокойным, чем во время матчей. На бровке каждую секунду в игре, постоянный подсказ — ты чувствуешь, что он рядом. Не скажу, что Игнашевич часто устраивал разносы в раздевалке, даже если мы плохо играли. Старался маневрировать между постоянным пихачем и тем, чтобы дать игрокам выговориться друг другу. Но были моменты, когда прямо пихал, у него твердый голос, поставленный, поэтому сразу в себя все впитываешь, стараешься все как можно быстрее исправить.

— Как-то Игнашевич водил команду в ресторан. Какие еще фишки использовал для тимбилдинга?
— Разные моменты были. Перед сезоном водил нас в специальное место, где мы делились на две команды, играли в разных конкурсах. Были и другие — в конце сезона премьер-лиги он заказывал ресторан, собирались на финал Лиги конференций. Ходили без жен, чисто мужской компанией. Хорошо сидели, общались, параллельно смотря футбол.

— Когда «Балтика» вылетела, а Игнашевич ушел, не казалось ли, что сказке наступил конец и вернуться обратно будет чертовски сложно?
— Не казалось. Лично я с первого дня после его ухода, после финала Кубка России понимал, что нас ждет ФНЛ, но вылетев из премьер-лиги, ты хочешь как можно скорее вернуться. Уровень соперников, качество игры, сами стадионы, организация — все это очень сильно отличается. Плюс не сравнить внимание к РПЛ и ФНЛ. Сразу после игры с «Зенитом» в раздевалке руководство поставило нам задачу вернуться. Так что никаких шоковых настроений, головой был уже в следующем сезоне.

— Тот сезон в РПЛ стал для вас первым в карьере на таком уровне. Какие были первые ощущения, что на первых порах бросилось в глаза?
— Уровень соперников. Первые два матча были с «Сочи» и «Спартаком» — сразу заметно ниже количество пустых единоборств, когда ты просто бьешься за мяч, а больше футбола. И уровень исполнения — у «Сочи» выделялись Крамарич, Юсупов, в «Спартаке» — Бонгонда, Промес и все остальные. Это на голову-две сильнее, чем у нас было в ФНЛ.

— Каково играть против Промеса? В чем его отличие от остальных?
— Топ-игрок, что говорить. Техника — раз, уровень исполнения — два. Ему нельзя давать времени, пространства. Если кому-то дал пространство и он с 16 метров забьет 1-2 из 10, Промес положит 5. В этом все отличие.

— То есть, если он убежал за тебя, надо сразу фолить?
— Возможно, и так.

«В полетах часто смотрю «Минаев Live»

— Насколько РПЛ отличается от Первой лиги в плане перелетов и копящейся усталости?
— В РПЛ намного проще, потому что много московских команд, и из Калининграда до Москвы нам 2,5 часа лететь — это треть выездов. В ФНЛ Красноярск — 6 часов, Сочи — тоже 6, Хабаровск только от Москвы 8 часов, а в общей сложности 10-11. Длительность перелетов намного больше, плюс постоянные пересадки. Из столичного региона только «Родина», «Торпедо», плюс Тула на автобусе.

— Как переносить такие перелеты, остаться живым и выйти играть в другом часовом поясе?
— На самом деле не знаю. Мне кажется, лучше прилетать в Хабаровск и играть сразу с самолета. Бывало, с молодежкой Тулы мы играли там в 4 часа утра по Москве. Прилетали, заселялись в гостиницу, проводили там час и выступали нормально. А бывало, что прилетали, жили там день-два, наступала акклиматизация, и потом становилось намного хуже. А в плане перелета — по максимуму закачиваешь себе контента в планшет, телефон, берешь книги и в первую очередь стараешься просто поспать.

— Многие жаловались, что после таких перелетов беда с ногами.
— Да, ноги отекают. Компрессионное белье может спасти, но вопрос в том, насколько оно поможет за 8 часов. В любом случае голеностопы подопухнут.

— Какой контент закачивали?
— Фильмы-сериалы, что-то из YouTube. Часто скачивал себе «Минаев Live». Во-первых, его очень интересно слушать, а во-вторых, под него хорошо поспать.

— Сейчас очень грустите из-за блокировки YouTube?
— Так есть VPN.

— Так и не каждый VPN помогает. У вас, видимо, хороший платный?
— Чуть-чуть плачу. YouTube помогает. Частые переезды, не всегда можно провести время с книжкой в автобусе, когда света нет. Включаешь планшет, и тебе необходим YouTube. Там много образовательного контента, мне нравится его смотреть.

— Больше представляется, как футболист смотрит в планшете «Игру престолов».
— Фильмы почти не смотрю, полный метр тяжело идет, если не какая-то захватывающая история или классика. Я больше по сериалам, из последнего российского смотрел «Трасса» и «Золотое дно». «Игру престолов» даже не видел. Из иностранщины мои любимые «Во все тяжкие», «Острые козырьки». Последним смотрел «Ваша честь» с Брайаном Крэнстоном тоже.

— Чем понравился «Во все тяжкие»?
— Супер, нравится то, что от сезона к сезону сериал только начинает набирать обороты. Нужно перетерпеть первый сезон, а потом уже прямо хорошо. Интересно следить за этой трансформацией главного героя, как меняется человек.

— У вас нет аэрофобии?
— Никогда не испытывал аэрофобии, даже не знаю, есть ли она у партнеров. У меня был только один одноклубник в Туле, у которого при взлете и посадке ладошки потели, он крепко держался за подлокотники.

— Не бывало эпизодов, когда становилось страшно, когда трясло самолет, особенно при взлете в пургу?
— Как-то раз в Красноярске приземлялись, уже буквально садились на посадочную полосу и за метр до нее снова взлетали. Единственный был неожиданный моментик. Просто удивился тогда, шок, хочется побыстрее уже сесть.

— Не крестились в тот момент неистово, не читали молитвы?
— Нет, я не из таких. Почему-то самолетам доверяю.

«Началась бессонница, когда не попадал в состав»

— После выхода в РПЛ первые 5 матчей вы провели на скамейке запасных. Впервые в карьере попали на самый высокий уровень и ни минуты не получаете. Насколько это сложно психологически?
— Почему не играл — не могу ответить на этот вопрос. Видимо, такое решение тренера, и оно сделало меня сильнее, если смотреть на то, что происходило дальше. Да, в этот момент было трудно, потому что всю жизнь идешь к этой мечте, осуществляешь — причем прошел через Вторую лигу, через ФНЛ, и вот ты наконец в РПЛ, и нет игрового времени. Это непросто. Был период, примерно с начала летних сборов, когда я понимал, что не прохожу в состав, и у меня даже началась бессонница на этом фоне. И это реально выматывает — я засыпал где-то в 6-7 утра, видимо, из-за высокого уровня кортизола или адреналина, которые вырабатывались. Постоянно в голове прокручиваешь, что, как, почему, стараешься доказать, и себе в первую очередь. Даже перед игрой против «Крыльев Советов», когда я понимал, что могу дебютировать, смог уснуть только в 7 утра. Проснулся в 11, зарядка, 20 минут дневного сна и на игру поехал.

— Чем занимались до 6 утра?
— Просто лежишь и мучаешься от того, что не можешь уснуть. Полистал ленту новостей, посмотрел что-то в Youtube. Возможно, ты захочешь спать после этого, ложишься, но опять не можешь уснуть.

— Таблетки с мелатонином? «Мелксен»?
— Не помогало.

— Пробовали и вообще без шансов?
— Вообще без шансов.

— Как с этим справиться? Была ли злоба, агрессия и пытались ли обратиться к психологам?
— Не пытался, психолог — моя жена. Она образованный специалист, психолог с красным дипломом. Очень удобно, часто рефлексируем с ней на какие-то разные темы, футбольные. В этом плане она мой главный советник и компаньон.

— Пробовали предложить ее услуги партнерам по команде?
— Нет. Руководство один раз интересовалось, не хочет ли жена поработать в клубе, но мы больше в шутку воспринимали такие разговоры.

— А почему нет? Во многих европейских клубах есть штатный психолог, с которым обсуждают и повседневные вещи.
— У нас в «Балтике» был штатный психолог при Сан Саныче Грищенко. Андрей Викторович (Талалаев. – Прим. «РБ Спорт») организовывал нам встречу с психологом, когда мы в ноябре готовились к матчам в Новогорске. Было интересно познакомиться, каждый провел с ней 15-20 минут. Думаю, это не последний раз, когда она к нам приезжала, думаю, будет опыт общения еще.

— Чем она помогла?
— Для каждого по-разному. Кому-то это дало уверенность в себе, для кого-то просто способ понять себя, для кого-то расширить рамки, кругозор. Возможно, человек видит ситуацию под одним углом, а можно посмотреть на ситуацию с другого ракурса.

«Возможно, молодые россияне видят переход в «Зенит» способом заработать»

— Артем Дзюба как-то говорил, что депрессии не существует. Аргумент — родители многих условно ходили на завод, возвращаясь, занимались детьми, и о таких вещах было некогда думать. Верите в депрессию и сталкивались ли когда-либо с чем-то подобным?
— В депрессию я верю, потому что это клиническое заболевание, которое ставится психиатром, психотерапевтом и которое прорабатывается именно со специалистом. Но надо разделять. Если ты полежал день-два и тебе грустно, это не депрессия. Тебе просто грустно, у тебя плохое настроение. Тебе надо из этого выбраться. Депрессия — это когда человек сам себе помочь уже не может и обращается к специалисту. Это намного серьезнее случаи, чем когда у тебя сегодня плохое настроение.

— Что супруга говорила, когда не могли уснуть?
— Мы перманентно все проговаривали, но что с этим поделать. Просто стараешься расслабиться, как-то отвлечься, не нагружать себя футбольной информацией, смотреть что-то отвлеченное от футбола. Но на самом деле это тяжело. Постоянно думаешь, потому что футбол — это моя жизнь, и как ты можешь не думать о своей жизни.

— Затем началась светлая полоса для вас, хотя и не самая светлая для команды. Результаты были не самые удачные, но вы сыграли по 90 минут почти против всех этих команд — «Локомотив», «Ростов», ЦСКА, «Краснодар», «Зенит». Какой клуб поразил и чем именно?
— Не скажу, что какие-то команды поразили. Помню, игры с «Ростовом», «Краснодаром» или «Зенитом» были более-менее равные. Поразил первый тайм с «Локомотивом», когда мы 0:3 проигрывали. Но потом поразил и второй тайм, когда мы забили два, но могли и сравнять счет, и до последнего держалась интрига. С «Ростовом» 2:2, но это равная игра. С «Краснодаром» очень хорошее выступление с нашей стороны, при счете 2:1 могли забивать третий мяч, имели два реальных шанса, а потом пропустили с пенальти. С «Зенитом» сухая игра без моментов с обеих сторон, если бы не гол Вендела на 70-й минуте. Сложнее всего из них было играть с «Локомотивом» на выезде, в остальном ничего такого.

— В чем феномен «Зенита»? И если Клаудиньо и остальные иностранцы играют на максимально топовом уровне, насколько невозможно их обыграть? Или вы чувствовали, что эти парни поднаелись, что Вендел, Клаудиньо, Дуглас Сантос играют процентов на 40?
— Если сравнивать игру чемпионата и финал Кубка, видна разница. Я лично могу заметить разницу в их отношении. В чемпионате они играли с нами в первый раз, сказывалась какая-то недооценка, а в финале Кубка они были максимально заведенными, потому что проигрывали, и там уже из себя все доставали. И тогда видишь их реальный уровень. Эти бразильцы просто берут на себя все в ключевые моменты и стараются решать. И у них это хорошо получается.

— Понимаете, для чего в «Зенит» при имеющихся там бразильцах переходят молодые российские футболисты вроде Коваленко?
— Возможно, кто-то видит для себя это способом заработка, возможностью обеспечить себя на долгие-долгие годы. Кто-то, возможно, видит вызов самому себе. Может, «Зенит» тебя больше не позовет, а воспользоваться таким шансом хочется хотя бы попробовать. Есть такой тип людей, которые потом начинают себя ругать, если ты не попробуешь — чего бояться, если не получится, ну что ж.

— То есть молодых русских парней тут не в чем упрекнуть?
— Мне не хочется судить. Кто мы такие, чтобы судить?

«Критика, обсуждение — это цена профессии»

— Хочется спросить про футболистов из РПЛ, против которых вам было сложнее всего играть. У кого лучшая техника, дриблинг?
— Назову Глушенкова. У него именно неординарные техника, дриблинг. Чем? Просто ему все это легко дается — замахи, перекладывания с ноги на ногу очень естественно выглядят, хочешь не хочешь, но ты веришь его обманным движениям.

— Интеллект?
— Если говорить про интеллект, это Сперцян. У него очень хорошо развит поиск пространства, открывание между линиями, причем он делает это на правильных расстояниях как от полузащитников, так и защитников соперника. В этом плане Эдуард мастер. У него же лучший удар и лучший пас.

— И ни слова про зенитовских бразильцев.
— Когда мы с ними играли, ничем таким они не запомнились. Назову Барриоса — отбор и объем работы. Это другой уровень — везде успевает, везде вовремя. У Вендела совокупность всех качеств, наверное, он самый цельный игрок из них всех.

— Как вам Дзюба в его возрасте?
— Видно, что это игрок высокого уровня. То, как он распоряжается своей массой, ростом, лидерские качества, которые берет на себя. У тебя команда постоянно жива на поле за счет Дзюбы, потому что он всегда разговаривает, подсказывает, направляет. Он лидер, ведет партнеров за собой.

— Сталкивались в РПЛ с трэш-током на поле в духе «Зидан – Матерацци»?
— Ни разу не встречал, никто из соперников даже не поддевал.

— Чем запомнился «Спартак» Абаскаля?
— Когда мы играли с ними во 2-м туре, «Спартак» был очень силен. Если не ошибаюсь, они играли в ромб, у них было очень хорошее движение мяча, футболистов. В принципе, команда смотрелась как единый механизм. Потом, видимо, Абаскаль немного потерял нить управления командой. Мне кажется, и команда тоже это почувствовала, плюс постоянное давление и шумиха вокруг сказываются на определенных футболистах. С другой стороны, «Спартак» всегда давал себе много дозволенности в обороне, и соперники создавали очень много моментов. Если бы они были более организованы в защите, мне кажется, могли бы большего достичь.

— Вы практически гуру в психологии. Как бороться с этими давлением и шумихой футболистам больших клубов?
— Надо просто понимать, что если ты входишь в эту профессию, тебе никуда не деться от внимания, от критики, от обсуждений. Нужно просто принять у себя в голове, что тебя будут постоянно обсуждать. Это цена профессии, ты за это деньги получаешь все-таки. Занимаешься любимым делом, и это хорошо оплачивается, если выступаешь на высоком уровне. Здесь нужно только мириться — хочешь, какую-то критику принимай, хочешь, отвергай. Старайся переносить на себя все лучшее.

— Завершая тему «Балтики», нельзя не спросить про ситуацию с контрактом. Ваше соглашение с клубом заканчивается летом. Ведутся ли переговоры о продлении?
— Моя задача — играть на футбольном поле и делать это как можно лучше. Переговорами занимается мой агент, они идут уже довольно-таки долго, с весны, к общему знаменателю мы пока не пришли. Посмотрим, как будет складываться дальше.

— Но вы хотите продолжать именно в «Балтике»?
— Это интересно. Мне очень нравятся город, болельщики. Мне комфортно с данным тренерским штабом.