Трансфер нападающего «Буде-Глимт» в «Краснодар» стал одним из самых дорогих в истории норвежского футбола. «РБ Спорт» созвонился с Микалом Асерудом, первым тренером Эрика Ботхейма, и узнал, чего ждать от футболиста, за которого выложили восемь миллионов евро.
— Да, меня можно называть первым тренером Эрика, — говорит Асеруд. — В 2015 году мы были тренерами первой команды «Люна», который тогда выступал в третьем по силе норвежском дивизионе. Ботхейм был в нашем юношеском департаменте, играл за академию. Летом 2015 мы решили перевести его в главную команду. Он сыграл определенное количество матчей, показал себя и к нему появился огромный интерес со стороны разных клубов. Наибольшую активность проявила дортмундская «Боруссия». Той зимой они хотели его купить, Эрик даже ездил в Германию на просмотр в их академию, тренировался там около недели. Я не знаю, какой фактор стал решающим для Дортмунда, но сделка не состоялась. Мы разговаривали с Эриком, он очень хотел в «Боруссию» и был крайне огорчен тем, что не получилось остаться. Довольно долго ходил грустный. Плюс «Люн» вылетел в четвертый дивизион. Мы с коллегой приняли команду в середине сезона, когда у нее в активе было всего одно очко.
— Какие у него на тот момент были характеристики? Можно ли на этом отрезке сравнить его с Холанном?
— Не уверен, что Холанн в то время уже громко заявил о себе. Именно Ботхейм считался наиболее перспективным в возрасте до 16 лет. Уже тогда вокруг Эрика было много слухов, многие за ним наблюдали. Если сравнивать его с кем–то по игровым качествам, то мне на ум приходит Левандовски. Очень острый в штрафной — мог забить как ногой, так и головой, не супербыстрый, но с достаточно высокой скоростью, сильный в комбинационной игре. Дальние удары? Честно говоря, не припомню, чтобы он когда–то забивал из–за пределов штрафной.
— Итак, вы рассказывали, что «Люн» вылетел в четвертый дивизион. Что было дальше?
— Ботхейм не хотел подписывать контракт с «Люном», а мы не настаивали, он просто оставался в команде столько, сколько хотел. Летом 2016 года Эрик ушел в «Русенборг». Это был бесплатный трансфер, но нам полагалась небольшая компенсация — что–то около 5 тысяч евро.
— «Люну» же полагается какая-то сумма от трансфера в «Краснодар»?
— Конечно. Ходят разговоры, что им достанется где–то 75–100 тысяч евро.
— После перехода в «Русенборг» карьера Ботхейма отправилась в пике. Что произошло?
— Могу объяснить, мы с ним в то время довольно много общались. В «Русенборге» у него были все удобства — завелись деньги, он жил в отдельной квартире. Сперва все шло хорошо, он много забивал за вторую команду и был очень популярен среди болельщиков. Иногда ему давали попробовать себя в первой команде и он забил несколько мячей, но надо понимать, что конкуренция в «Русенборге» совсем на другом уровне. Позже он объяснял мне, что на протяжении всей карьеры до того момента у него не возникало никаких проблем — тренеры доверяли, игровая практика была. Он думал, что придет, будет просто тренироваться и шансы придут сами собой. В какой–то степени Эрик был чересчур самоуверен. Но при этом в первую очередь он винил себя, а не «Русенборг». «Возможно, я не сделал достаточно, чтобы впечатлить тренера» — его слова.
— И тут появился вариант с арендой в «Стабек».
— Да. Я говорил Эрику, что надо переходить, надо получать игровую практику. И он перешел. Но проблема в том, что на момент трансфера он был в плохой форме. Ему дали 6–7 шансов проявить себя, после чего тренер начал ставить другого нападающего.
— Он вернулся в «Русенборг» и клуб разорвал с ним контракт. Не возникало ли у Ботхейма мыслей о завершении карьеры в тот момент?
— Эрик — крайне уверенный в себе парень, но для него это был действительно сложный период. Полагаю, он думал, что уже не сможет играть в Норвегии на топ–уровне. В то же время Ботхейм обрадовался, когда расторгли контракт. Стороны не остались должны ничего друг другу, он был полностью свободен. Полагаю, первые контакты с «Буде» состоялись еще до разрыва контракта. Я по сегодняшний день точно не знаю, что именно разглядел в Эрике главный тренер Хьетиль Кнутсен, но что–то увидел, сто процентов. Он был счастлив и очень ценил, что ему дали еще один шанс. И уже во время предсезонки Эрик сказал мне, что в этой команде все иначе. В «Буде» ты тренировал элементы, в которых действительно хорош. Там развивали сильные стороны. Большинство занятий строилось на игровых принципах. Все тренировки были короткими, но проходили с такой высокой интенсивностью, с которой Эрик ранее не сталкивался. И он довольно быстро набрал отличную форму. Так получилось, что в этот момент основной нападающий Каспер Юнкер со скандалом ушел в японский «Урава Редс», и в один момент Ботхейм стал первым выбором тренера. Он начал забивать с первых же матчей и полностью отработал выданные авансы. Сказалось и высокое качество партнеров, у них было полное взаимопонимание на поле. Весь этот год Эрик находился на седьмом небе от счастья. Он просто не думал, что у него будет еще одна возможность.
— Когда вы впервые узнали об интересе «Краснодара»?
— Я слышал, что где–то месяц назад интерес к нему проявляли клубы из Италии и Бельгии. Но в какой–то момент он позвонил и сказал: «Что–то происходит», после чего стало известно про «Краснодар». Для меня это стало сюрпризом. Они появились на горизонте довольно неожиданно, опередив итальянцев и бельгийцев.
— Еще говорили о предложении от голландского клуба на два миллиона.
— Да, но это, как я понимаю, было летом. И, кстати, по типажу Эрик отлично подошел бы для этой лиги. Потом мы с ним говорили, я спросил, что он знает о «Краснодаре». Он рассказал, что это команда, которая любит владеть мячом и доминировать, что то их философия и что его это безумно радует. Возможно, они оптимально подходят друг другу.
— Могут ли у него возникнуть проблемы с адаптацией? Какой у него склад характера?
— Очень веселый паренек, у немного ребяческое поведение. Любит посмеяться с одноклубниками, общается с болельщиками, с удовольствием дает интервью. Но при этом отмечу важный момент: он радуется успехам других. Даже когда у него не клеится, он способен принять, что у других дела идут хорошо. Абсолютный профессионал — его не увидеть в баре, ни на каких–то вечеринках. Любит плотно и вкусно пообедать или поужинать, надеюсь, в Краснодаре есть хорошие рестораны. Но ни о какой ночной жизни не может быть и речи, тихий и спокойный человек. Единственный раз он выбирался в город, играя в «Буде», когда команда выиграла чемпионат. Определенные сложности могут возникнуть из–за незнания языка. В изучении испанского он не сильно преуспел, возможно, с русским получится лучше. Эрик говорил, что в команде есть швед (Виктор Классон), надеюсь, он поможет ему освоиться.
Василий Уткин: Дзюба живет в своем мире
