«Нас ненавидят все букмекеры страны». Пионер компьютерных ставок заработал на статистике миллионы долларов

Сделать ставку на спорт никогда не было так легко. Букмекеры доступны натурально везде – пункты приема пари на каждом шагу, сайты контор в два клика находятся в любом поисковике, загрузить пару сотен на любимую команду можно в приложении прямо на ходу. Даже странно, что когда-то людям нужно было выходить из дома, торчать в душных комнатах и изучать пыльные книги, чтобы найти нужный коэффициент.

В 1970-е ставки делали именно так, и лишь единицы понимали, где найти помощников для честной игры. В начале десятилетия молодой инженер из Индианы Майкл Кент даже не думал, что совершит настоящую революцию и обернет компьютеры на пользу простым бетторам.

Мальчику, родившемуся в конце Второй мировой, всегда нравилась наука. Майкл вырос в маленьком городке Декатуре и в средней школе безумно тащился по физике. На стыке 1950-х и 1960-х родители из американской глубинки не до конца понимали увлечение сына, но не препятствовали ему. В итоге Кент отлично сдал экзамены и укатил из захолустного 10-тысячного Декатура в соседний Питтсбург.

После университета 24-летний Майкл получил работу мечты – в отделе атомной энергетики престижной Westinghouse Electric Corp. В Штатах не было более крупной компании, которая занималась бы ядерной физикой – в конце XIX века Westinghouse конкурировал с фирмой Томаса Эдисона, тогда же в штате работали Никола Тесла и будущий изобретатель телевидения Владимир Зворыкин. Кент часами разрабатывал схемы, готовил чертежи атомной подводной лодки и вбивал результаты в самые современные компьютеры того времени.

Другим увлечением молодого математика был спорт. Майк не выглядел, как типичный худощавый гик с немытыми волосами – у него было стандартное крепкое телосложение. Но физику-ядерщику с небольшой зарплатой тяжело клеить девчонок и тусоваться до ночи, поэтому главной компанией для него оставалась корпоративная команда по софтболу – более простой разновидности бейсбола.

Кенту доверили важную позицию центрфилдера, и у крепкого парня пошли успехи – все мячи, отбитые в среднюю зону, вовремя оказывались в его перчатке. Команда Westinghouse даже заявилась на пару любительских турниров и заняла первое место. Без надежной защиты в центрфилде никаких трофеев бы ни было.

Майкл не был лидером корпоративной команды, но всегда мечтал сделать ее лучше. Математик понимал, что простые физики точно не будут упахиваться в тренажерных залах и не увеличат мускулы, а из-за напряженных смен не смогут отрабатывать броски и выходы на биту. Единственный шанс для улучшения результатов – понять сильные стороны всех софтболистов, прокачивать их и по возможности маскировать слабости. Оставалась лишь мелочь – выявить плюсы и минусы каждого из партнеров.

Кент осознавал свое преимущество – математический склад ума. Он проанализировал всю доступную информацию и вбил данные с перфокарты в центральный компьютер Westinghouse – для начала 1970-х это был пик прогресса. Коллеги легко согласились с ресерчем Майкла и заметно прибавили в игре, но молодого гика уже охватил азарт. Амбиции явно превышали корпоративные лиги.

Физик-ядерщик понял, что его идею легко мультиплицировать и применять не только в любительских соревнованиях. Кент решил, что начнет с анализа студенческого чемпионата США по американскому футболу NCAAF, но для старта ему нужны данные. В Штатах внимательно подходили к записи статистики спортивных соревнований, но в 1972 году они находились лишь в рукописном виде.

Майкл после работы часами торчал во всех доступных ему архивах – вчитывался в древние справочники, изучал подборки старых газет и делал пометки из пожелтевших подборок, лишь бы наработать стартовую базу для изучения данных. Как и любому математику, ему помогали ставки – идеальный инструмент для систематизации исследований спорта.

Гик брал из архивных материалов максимум – вычислял важность своего поля, удобство календаря, возвраты при третьем дауне, пройденные ярды за один розыгрыш, число первых даунов и даже расстояние, которое команда преодолела, чтобы попасть на выездной матч. Во всех этих факторах Майкл находил закономерности и отмечал, как они помогают в каждой конкретной победе.

По сути, Кент делал то же, что и сейчас за секунду высчитывают современные компьютеры. Но его статистическая модель была практически рукописной и загружалась в систему через перфокарты. Но машины оставались очень древними – Майкл продирал глаза ни свет ни заря, шел на работу за пару часов до начала смены, изучал ворох утренней прессы и вбивал новые данные в компьютер.

Остаток дня он тратил на то, чтобы найти лучшие линии. Как только модель Кента выдавала преимущество хотя бы в (+1,5) очка форы, тот тут же грузил на это у букмекеров. В таком безумном режиме будущий гениальный беттор прожил следующие семь лет и ежедневно задерживался на работе до ночи, чтобы потратить лишние два часа на корректировку программы.

Лишь к 1979 году Майкл окончательно убедил себя, что программа работает. К тому моменту компьютер анализировал не только американский футбол, но и баскетбол, а ставки приносили больше денег, чем наука. Поэтому математик решился на следующий шаг – уволился из Westinghouse и переехал в Лас-Вегас.

Но Город грехов не сразу принял новичка. Только за первый год NCAAF Кент просадил 40 тысяч долларов, и неудачная серия перекинулась на баскетбольный сезон. Беттор делал ровно то же самое, что и на заводе – читал утренние газеты, вбивал данные в систему, выискивал нужные гандикапы, даже арендовал тот же компьютер у Westinghouse.

Тогда перед Майклом стоял серьезный выбор – верить в регрессию к среднему в ставках или плюнуть и вернуться в физику. Но в тот же вечер, когда ему нужно было принять решение, в NCAAB зашли 16 из 17 пари, и банк резко подлетел к плюсам. Кент быстро отыграл все потери и только на баскете поднял 150 тысяч баксов. «Я работал по восемь часов в неделю, но жил в постоянном страхе, так как ходил по букмекерским конторам с мешками денег туда-сюда», – признавался он.

В Лас-Вегасе Майкл уже обставлял новую жизнь и обзавелся новыми друзьями. Все знакомые, которые слышали про его увлечение статистикой, ставками и компьютерами, пучили глаза от удивления. Обычно в Неваде снижали риск и грузили лишь на две-три игры в неделю, Кент же смело вкручивал кэш в любой матч, в котором видел шанс на точную фору.

«Надо же, второй раз за месяц слышу про анализ ставок через компьютер. Слышал что-нибудь про Ивана Миндлина?» – сказал знакомый Кента на одной из вечеринок. Майкл удивленно помахал головой и попросил номер телефона Миндлина. Иван работал хирургом-ортопедом и тоже тащился от беттинга и компьютерного анализа. Правда, в отличие от подхода гика из Westinghouse, Миндлин разработал модель для бейсбола, а еще раз за разом в пух и прах проигрывал.

Кент позвонил будущему партнеру и предложил встретиться. «Мы сели обедать и сразу поняли, что должны объединиться, – вспоминал Иван. – Майкл отвечал за анализ, я – за обход букмекеров. Он давал мне список, я шел в первую контору и ставил на нужные гандикапы, потом то же самое со второй конторой и так далее. Через три недели мы так много навыигрывали, что при одном моем приближении девушка в ППС кричала, что мне порежут лимит».

Оба аналитика думали, как обойти запрет букмекеров, пока Миндлину не пришла в голову идея с подставными лицами. «Я предложил Майклу: что если нам использовать для ставок девушек? Все буки в Лас-Вегасе знают, что девчонки никогда ничего не выигрывают», – захихикал Иван.

И это вновь сработало – дамы идеально помогли двум бетторам и выносили для них горы денег. Они установили личный лимит до 4000-5000 баксов для больших матчей и 200-300 для проходных. Только в 1980-м Миндлин с Кентом поделили 100 тысяч долларов чистого выигрыша. «Ты понимаешь, что сейчас нас ненавидят все букмекеры Америки?» – спросил партнера Майкл. Теперь все в игорной индустрии США знали их как The Computer Group.

Бизнес-жилка Миндлина помогла им сильно вырасти внутри страны. В каждом штате сидел человек The Computer Group и за процент от выигрыша делал ставки в легальных и нелегальных конторах. Оборот фирмы быстро стал семизначным – например, в 1983 году Миндлин с Кентом оперировали суммой в 23 миллиона долларов, а чистыми заработали 3 миллиона на двоих. В 1984-м за неделю студенческого футбольного чемпионата два гика подняли на ставках больше 1 миллиона долларов, а всего финансовый год принес им почти 15 миллионов баксов.

Дуэту компьютерных аналитиков уже нужна была помощь, чтобы следить за транзитом наличных денег с выигрышей, ведь за одни выходные на кон летели уже по 3-5 миллиона. Тогда же Иван с Майклом подключили к бизнесу Билли Уолтерса – известного вегасского воротилу и антрепренера. «Мы показывали ему самые слабые линии у букмекеров, он каждую неделю ставил миллионы и отстегивал процент с прибыли», – описывал схему Миндлин.

Бывший хирург вращался во все более криминальных кругах – на амфут и баскет по его наводке грузили как бизнесмены средней руки, так и вполне понятные мафиози. Конечно, сомнительными делишками The Computer Group с многомиллионным оборотом заинтересовались спецслужбы. Агент ФБР Томас Б. Ноубл решил, что Миндлин с Кентом прогоняют кэш через личную букмекерскую компанию – в те времена было легче заподозрить запуск нелегальной конторы, чем анализ котировок через компьютер.

К январю 1985-го Ноубл с трудом получил рапорт, прямо перед Супербоулом XIX устроил серию рейдов и накрыл 43 локации с подставными бетторами и их руководством в 16 разных штатах. У The Computer Group не было проблем с незаконными ставками, зато обнаружилась куча долгов перед налоговой.

Для Майкла Кента траблы с налогами стали сильным открытием. Он не подозревал, что Миндлин лжет из-за проблем с документами, несколько раз звонил с предложением о новой работе, но так до конца и не смог доверять партнеру, как раньше. Последний конфликт вовсе закончился иском Майкла к Ивану на 589 тысяч долларов за услуги и прибыль The Computer Group. В ФБР же в обмен на сотрудничество предоставили Кенту иммунитет от судебного преследования.

В 1990-х бывший физик-ядерщик вернулся к продвинутому анализу ставок. Он открыл компанию MJM Ventures, Ltd. вместе с братом и их общим другом, но прежних астрономических доходов фирма уже не показывала. В конце десятилетия Кент с женой Мишель оказались в заголовках, когда просили Верховный суд США изменить правила отчислений – чтобы профессионалы в ставках не платили налог с выигрыша в казну. Но судья не принял во внимание их аргументы и оставил требования без изменений.

Такая несправедливость сильно подкосила Майкла. Он ушел из букмекерского бизнеса, а адвокат лишь передал, что его клиент «ведет очень затворнический образ жизни». Последние 20 лет о Кенте никто ничего не слышал, а 20 сентября 2018 года из крошечного боро Лигонье в Пенсильвании пришло известие о том, что бывший гроза букмекеров скончался на 75-м году жизни.

В некрологе сообщили, что Майкл ушел на тот свет в окружении жены, двух братьев и любимых кошек и собак. «Он стал филантропом и защитником окружающей среды, любил бывать на природе и наслаждался коллекционированием моделей поездов», – говорится в прощальном заявлении.

Последние дни Кент провел в деревушке с населением в 1500 человек. Он явно не был приспособлен к бизнесу, зато четко знал свое дело – составлять прорывные статистические модели, опережающие время. Но в истории беттинга Майкл остался пионером компьютерного анализа и человеком, который показал, как своим умом сколотить состояние на ставках.