Камил Гаджиев — про третий бой Исмаилова и Минеева, Шлеменко, трештоке, объединении с лигой Хабиба и заработках Fight Nights

Реванш Минеев – Исмаилов, спор на миллион, веселая история про Минеева

— Вы оценили турнир в Сочи на десять баллов. У него совсем не было минусов?
— Я не вижу минусов, — приводит слова Гаджиева «РБ Спорт». — Конечно, как организатор я могу пройтись по всем сегментам и сказать: «Здесь что-то не так по мелочи, здесь». Но это обычные рабочие моменты, я на них не обращаю внимания. Мы не привыкли охать и ахать. Получилось – отлично, не получилось — все, что мы видели в клетке, с лихвой компенсировало любой негатив.

— Вы не разочарованы, что во втором бою Исмаилова и Минеева, по сути, не было ничего нового? Точно такой же сценарий, только все закончилось быстрее.
— Я был бы разочарован, если бы не предполагал такой сценарий. Как любитель этого спорта, болельщик и условный эксперт, я считал, что может быть только один сценарий — такой же, как в первом поединке. Вопрос только в том, насколько оба готовы функционально. Мага оказался готов хуже, чем в первом бою, Минеев — лучше. Будет третий бой, опять все решит функционалка.

— Перед турниром у вас был спор с владельцем AMC Fight Nights Амиром Мурадовым на два айфона и полмиллиона рублей. Это самый крупный спор в вашей жизни?
— Мы спорили на айфоны по бою Шлеменко — Гусейнов. Я выиграл. А в бою Минеев — Исмаилов мы спорили по 500 тысяч на результат и 500 — на досрочную победу. Здесь я выиграл миллиончик. Любое новое дело — это пари: иногда с кем-то, иногда с самим собой. Так что у меня были и более крупные потери, и более крупные приобретения. Но это самая большая сумма, на которую я когда-либо спорил.

— Сторона Исмаилова настаивает на третьем бое. Вам это интересно?
— «Настаивает» — пока не очень точная формулировка.

— Изъявили желание.
— Вот, изъявили желание. А когда начнут настаивать, будет поинтереснее. Зная Магу, я понимаю, что он вытащит максимум аргументов. Посмотрим на них и примем решение. Хорошо, что еще в клетке Минеев сообщил о готовности дать реванш.

— Нет ощущения, что после поражения Маги и после их фактического примирения третий бой уже не будет таким громким?
— Все зависит от Маги. Он уже начинает проводить легкий обстрел территории, говоря, что был болен, что в следующем бою в первых двух раундах будет эффективнее. В комментариях под моим постом он написал: «А выдержит ли Вова следующие два раунда?». То есть с намеком на то, что он постарается закончить бой досрочно.

— В одном из последних интервью вы говорили, что можно организовать третий бой осенью. Зачем ждать год?
— Можно осенью. Но если Исмаилов, Минеев, Мурадов, Гаджиев, еще несколько интересантов очень захотят, этот бой случится раньше. У нас есть время до апреля, потому что потом начнется Рамадан, или уже осенью. Поэтому мы проведем этот бой либо в марте, либо в сентябре, либо никогда.

— Как вы думаете, Мага бы завершил карьеру в случае победы над Минеевым?
— Думаю, что нет. Его величество доллар в этом случае говорил бы свое веское слово. Мага — звезда, ему платят и хотят видеть. После этого боя, наверное, немножко меньше, но все равно хотят. Вот представьте, что он выигрывает у Минеева и становится уже не просто героем, а супергероем. Ему начинают сыпаться предложения с большими деньгами. Ну как ты откажешься? Заработать не только деньги, но и ажиотаж вокруг своего имени — ради этого многие люди начинают заниматься ММА.

— Кто мог бы стать следующим соперником Исмаилова в случае победы?
— Шлеменко. Сейчас будут драться Василевский и Сантос. В случае победы Сантоса я вижу его возможный бой с Исмаиловым. Например, если Минеев не сможет драться из-за травмы или на перспективу. Это называется месть за своего пацана.

— Ваша цитата: «Когда увидел Вову на корточках 11 лет назад — сразу понял, это суперзвезда». Как вы познакомились с Минеевым?
— Меня с ним познакомил Бату Хасиков. Вова тогда тренировался в «Китэке». Бату говорит: «Там есть интересный парень, недавно дрался на «Битве чемпионов». Приглядись». Познакомились, поговорили на одном языке. Потом вместе поехали в Словению, где он дрался с Игорем Юрковичем, и как-то сблизились.

— Почему вы сразу поняли, что он суперзвезда? Что в нем это выдавало?
— На подсознательном уровне. Хоть один талант должен быть у человека — у меня, наверное, есть талант распознавать будущих звезд. С Вовой я не ошибся. Мы, кстати, по гороскопу с ним представляем один и тот же виток — я 1978 года, он 1990-го, оба лошади. Я не большой фанат гороскопов, но в этом тоже что-то есть.

— Точно ли Минеев суперзвезда? Например, на бой Федора, Шлеменко или Исмаилова придут вне зависимости от имени соперника. На Минеева придут?
— Теперь уже да. Мне кажется, бой с Исмаиловым был определяющим. Знаешь, ко мне на улице подходит женщина лет 45 — типичный представитель среднего класса России. Говорит: «У вас недавно бой был, я смотрела с мужем и так болела за Володю, с ума сходила. Передайте, что мы отдали ему свои сердца». Это не 15-летний пацан, который лайкнул в инстаграме и написал Маге: «Ты тигр». Эта 45-летняя женщина вообще может спокойно прожить без боев, но ведь нет.

— Расскажите самую веселую историю с Минеевым.
— Вова дрался во Франции на турнире по кикбоксингу. Мне звонят с российского радио и спрашивают, можно ли пообщаться с Минеевым после боя, если он победит. Проходит час-два, они не звонят, и Вова начинает отмечать. Он тогда холостой был — тяпнул пивка, обнял девчонку-француженку. Сидим, отдыхаем. Тут звонок с радио — будут выводить в прямой эфир, а Вове уже ничего не нужно. Говорю ему: «Давай я скажу за тебя, что ты хочешь донести». И начинаю в прямом эфире голосом Вовы повторять какие-то тезисы, а он с девчонкой рядом сидит и угорает. Потом в интернете появились цитаты с этого интервью. Историй много, и они еще будут.

Амир Мурадов, сколько зарабатывает лига, как делают турниры в регионах

— Вы говорили, что у Fight Nights были долги до прихода Амира Мурадова. Что было бы с лигой, если бы Мурадов не пришел?
— Пришел бы другой человек, но не мой друг и не второй Амир, у которого кроме денег также есть компетенция. Лига бы не закрылась, но мы бы не смотрелись так хорошо весь этот год, потому что важны не только деньги. Например, с Магой на бой против Минеева договорился именно Амир. Он привел некоторых интересных ребят в лигу. В общем, что-то было бы, но не так прикольно, как сейчас.

— Российские ММА на данный момент — это бизнес или благотворительность?
— В том, что бойцы не могут заработать колоссальные деньги, а организаторы не зарабатывают в моменте — благотворительность. Как персоналии мы занимаемся благотворительностью, но это также возможность монетизировать свои связи — значит, это уже бизнес.

— ММА десять лет назад и ММА сейчас — насколько они отличаются в плане количества денег?
— Я бы не сказал, что их стало сильно больше. Просто теперь они более понятные, правильные и логичные. Раньше они были эмоциональными: появляется человек, начинает вваливать деньги – они не коммерческие и не спонсорские. Сейчас все более системно: спонсоры, букмекеры, производители одежды, напитков. Все стало более коммерческим.

— Как выглядит экономика турнира Fight Nights? Например, турнир в Сочи обошелся в миллион долларов. Откуда он взялся и почему именно один миллион, а не полмиллиона или полтора?
— Гонорары Маги и Минеева — по 15 миллионов, остальные бои — еще десятка. Напоить, накормить, всех привезти, свет, звук, арена, люди, реклама шоу — вот тебе и миллион.

— Сколько чистой прибыли должен принести турнир, чтобы вы остались довольны?
— Такой турнир должен принести какие-то деньги: пять-десять миллионов рублей. Я доволен, если мы не в минусе. Мы не в минусе.

— Сколько в среднем приносит турнир?
— По-разному. Иногда убытки три-пять миллионов. Если брать по итогам года — мы выходим в ноль. Промоушен сам себя окупает.

— Василевский и Сантос будут драться в Сыктывкаре. При этом на афише написано «Кубок главы республики Коми». Почему в UFC или в Bellator не дерутся на Кубок губернатора Небраски?
— Я уверен, что на определенном этапе у UFC было взаимодействие с государством. Например, какой-то штат, который хотел затащить к себе такое развлечение, как UFC, создавал для этого условия. Может быть, давали арену или рекламные возможности. Не надо думать, что у них все коммерчески идеально, а у нас сплошная коррупция, влияние государства и административный ресурс. И у нас не так, и у них не так. Я не поверю, если мне скажут, что UFC не пользовалось какими-то субсидиями на развитие.

— Что бывает чаще в регионах — выходят на вас и предлагают привезти турнир или предлагаете вы?
— Почти всегда выходят регионы. Но, поняв, что провести турнир стоит не две копейки, многие отказываются, так как для них это не по карману.

— Как выглядят эти переговоры?
— Есть люди, которые полюбили Fight Nights или топят за отдельных бойцов. Потом появляется бизнес, который хочет провести турнир у себя и выделяет бюджет. Мы едем в командировку, изучаем, называем цену. Почти никогда не берем полную сумму — обычно это паритет, потому что у нас сейчас есть ключевые партнеры. Раньше бывало, что какая-то структура закрывала весь бюджет.

— Вспомните самые странные или тяжелые переговоры с кем-то из глав регионов.
— Около пяти лет назад с бывшим послом Армении. Было чувство, будто он не понимает, что мы хотим от него, а мы не понимаем, что хотят от нас. Видимо, посредники не до конца довели информацию. Потом я еще поехал в Армению — снова не поняли, что я от них хочу. Сейчас встреча с послом Армении прошла позитивно. Армяне очень активные, их ребята успешно дерутся — у Мориса Болеяна и Владимира Егояна два пояса. Есть коммерческие структуры, связанные с Арменией. Совсем другая история.

— Как выглядит ваша работа в последние два дня до турнира?
— Мало спим, много ходим — в среднем по 20 тысяч шагов. До нас не дозвониться в этот день. Но мы уже научились делегировать функционал по сотрудникам.

— По общему мнению, телевизор уже давно никто не смотрит, и все переместилось в интернет. Почему важно показывать турниры на «Матч ТВ»?
— Любой спонсор ответит, что телевизор нужен, потому что это домохозяйки и те, кто не смотрит интернет. Это основные покупатели продуктов, более платежеспособная аудитория. Да, в интернете классные просмотры у кулачных боев – пять миллионов не всегда можно набрать по телевизору. Но вопрос, кто эти люди? Молодежь — 13-16 лет, у них нет денег, чтобы покупать. Это движение на перспективу, но в моменте я больше дорожу аудиторией «Матч ТВ».

Трешток, конфликты с бойцами, драки на улице

— Почему в российских ММА нет своего Колби Ковингтона, который бы высказывался так же жестко обо всем?
— Во-первых, у них демократия. У нас она относительная. Если кто-то начнет высказываться в адрес государства, я ему первый скажу: «Тормози, давай поаккуратнее». Я считаю, что государство — наш партнер. Плюс другая культура — у нас некоторые вещи неприемлемы. Где-то что-то скажут, и уже люди выезжают на встречу, начинается мордобой, смертоубийство и так далее. Нужно не переходить грани.

— Почему в России не умеют разделять трешток для раскрутки боя и личные оскорбления?
— ММА здесь ни при чем. Это культура в целом. У нас пошлешь человека — сразу драка. У них «fuck you» — речевой оборот. Я бы мог сейчас поумничать  и сказать: «Да что такого? Не надо к этому так относиться». Но завтра меня кто-то пошлет, а я ему начну рыло бить. Так мы выросли, такое поколение. Я не говорю, что это плохо.

— Как вы думаете, Макгрегор цеплял Хабиба и его семью исключительно для раскрутки боя или это действительно личный конфликт?
— Конечно, неприязнь была. Когда ты собираешься драться с соперником, а он твой ярый антагонист, то этот человек тебе неприятен, враг. Но в основе всего раскрутка боя. Я не говорю, что нужно спокойно относиться к высказываниям Макгрегора про отца Хабиба, про Дагестан, про жену и прочее. Для нас это неприемлемо. Но не стоит считать, что Конор действительно так думает.

— У вас были конфликты с бойцами из-за сказанных слов, чтобы вас прям хотели побить?
— За 11 лет моей деятельности были ситуации, когда разговаривали с бойцами на повышенных тонах, встречались и выясняли отношения. Но, видимо, благоразумия и профессионализма всем хватало. Где-то поддерживали старшие товарищи.

Мы все эмоциональные люди: один что-то сказал, я услышал. Вот, например, Слава Василевский — хороший парень без негатива. Но мне присылают его опрос: «Согласны ли вы с Камилом, который называет Сантоса фаворитом?». Ему в инстаграме пишут: «Я не согласен, не забудь дать Камилу чапалах». Слава это выставляет у себя. Я еду и думаю, позвонить ему что ли? Зачем ты это выставляешь? Провоцируешь меня, мне теперь разговаривать с человеком, который это написал?

Потом думаю: «Ладно, поговорим об этом при встрече». Я послушал, что говорит Слава: сначала глупость — что это хорошая мысль, а потом, что Камил имеет право на свое мнение. Будем считать, что Слава хайпит. А в другое время я уже начал бы ему звонить. Стал спокойнее относиться к этим делам.

— Перед турниром в Сочи у вас спрашивали про избиение Романа Ковалева в метро. Прошло полмесяца — в Новой Москве бьют мужчину с ребенком. Как вы реагируете на подобные новости и что с этим делать?
— Со мной связывались журналисты по этому поводу и скидывали ссылку. Хочу разобраться, что произошло (это интервью записано 7 ноября. — Прим. ред.). Если четверо бьют одного, то они всегда неправы. Даже если один заслуживал подзатыльник — я сейчас говорю это, вообще не зная обстоятельств дела. Предположим, что человек кого-то задел, но его нельзя бить вчетвером. Лучшая драка — это та, которой не было. Но если до нее дошло — деритесь один на один. Стыдно драться в неравном количестве. Если бы я это увидел, то сделал бы все, чтобы люди находились хотя бы в равных условиях.

Да, сейчас тему начали муссировать, что плохо. Но и не обсуждать ее невозможно. Хочется, чтобы из этой темы исключили национальной подтекст. Когда называют народы, это отчасти разжигание межнациональной розни. Можно говорить более обобщенно, тогда не будет такого негативного резонанса. Но мы знаем, как работают журналисты — они гонятся за сенсацией: чем больше крайностей, тем лучше. Выход один — не драться. Или хотя бы не драться вчетвером против одного.

— Почему российские бойцы так любят говорить после боя «готов подраться с кем угодно из топ-10», но при этом не хотят называть имена?
— Не знаю, может быть, осторожничают. Вообще, фамилии нужно называть. Если ты сказал, что готов подраться с кем-то из топ-10, ты ничего не сказал. Понятно, что ты готов, иначе зачем подписывать контракт? А ты назови имя — и это будет началом новой движухи. Соперник ответит, вот тебе бой. «Готов драться с кем угодно из топ-10» это ни о чем. Может быть, посыл благой — дайте мне любого — но в индустрии это так не работает.

— Как вы относитесь к пресс-конференциям в поп-ММА или на «Хардкоре», где постоянно кто-то с кем-то дерется?
— Это прикольно, если не повторяется каждую неделю. Пацаны начинают драться в студии — мы смотрим, ждем боя. Но когда они дерутся каждую неделю, кажется, что они только этим и занимаются, а до боя дело не дойдет. Думаю, это всем надоело. Даже в инстаграме уже не гуляют видео с драками на пресс-конференциях.

— У кого самый крутой трешток в российских ММА, если не брать Исмаилова?
— Неплохо смотрится Вагаб Вагабов. Минеев — он круто импровизирует на ходу. К сожалению, все.

— Насколько меньше заработали бы Исмаилов и Минеев, если бы вообще не использовали трешток?
— Вообще ничего бы не заработали и даже не подрались. Этот сценарий создан ими самими, где-то нами. Они выжали все, что можно.

— Как вы воспринимали Исмаилова в начале его медийного пути?
— Я верил в этого парня, поддерживал и понимал, что он далеко пойдет. Конечно, не представлял, что так далеко и не в таких масштабах. На первых порах были запросы с его стороны, мы несколько раз встречались. Мага виделся мне звездой. Я рад за него.

Конкуренция с UFC, где выгоднее драться, Шлеменко — Минеев

— Несколько лет назад глава ACA Майрбек Хасиев пообещал «сломать хребет UFC». Могла ли какая-то из российских лиг на каком-либо этапе своего развития конкурировать с UFC?
— Ни российская, ни американская, ни европейская, ни мировая – ни одна организация не может на равных конкурировать с UFC. Они убежали далеко вперед. За редким исключением настоящую славу и деньги можно заработать только там. Лучшие бойцы мира там.

Да, в Bellator или One FC появляются звезды, но это редкость. UFC — это мекка для бойцов. Майрбек хайповал, привлекал внимание к своей лиге, и у него получилось. Ну какой хребет? Нам до Bellator — космос.

Можно набирать очки по Fightmatrix и себя успокаивать. ACA — лига для любителей боевого спорта, и в этом плане она прекрасна. Дерутся классные спортсмены, но в глобальном смысле слова — ноунеймы. Выйдите на улицу со списком бойцов ACA и начните спрашивать, знают ли их. Обычные люди никого не знают. Если это удовлетворяет лигу, если это часть их концепции, если главное — высокий уровень мастерства и высокая позиция в Fightmatrix, то они все делают правильно. Но если не забывать, что в России 85 регионов, то в народе их нет.

— Майрбек Хасиев и Александр Шлеменко считают, что в UFC огромное количество бойцов, которые по уровню не лучше тех, кто дерется у нас.
— Полностью согласен. Мы не говорим про топ-10, но даже в топ-15 может оказаться боец ниже классом ребят из ACA или Fight Nights. Однако они дерутся и зарабатывают — меньше, чем российские топы, но они на своем месте. Мне кажется, если этот разговор дойдет до Дэйны Уайта, он скажет: «Ну и что? Есть финансовые результаты по итогам года: сколько заработал я, сколько заработали бойцы». Вот и ответ на все вопросы.

— Где выгоднее выступать среднестатистическому бойцу — здесь или в США?
— Наверное, в UFC. Там он растет от боя к бою, а в России все нестабильно. Большим звездам в России — Минеев, Исмаилов, Шлеменко, Александр Емельяненко, Штырков — Америка вообще не нужна. Они зарабатывают больше в России и более востребованы.

— Быть бойцом ММА — это перспективное занятие?
— Если ты особенный, то да. Если такой, как все — бросай этим заниматься прямо сейчас. Займись более полезными делами.

— В сентябре Fight Nights и лига Хабиба Eagle FC провели совместный турнир. Вы можете представить, что ваши лиги объединятся?
— Мне кажется, они неминуемо объединятся в какой-то момент в каком-то формате. Все меняется ежедневно. Так что это возможно. В следующем сентябре нужно снова сделать совместный турнир памяти Абдулманапа Нурмагомедова. Это должно стать традицией. В ММА вообще редко что-то придумывается и реализуется, а мы делаем подобный турнир уже второй раз. Думаю, будет третий и дальше.

— Что из супербоев ждет нас в ближайшие год-два?
— Все меняется каждый день — в лучшую сторону. Но имена на слуху: реванш Минеев — Исмаилов, Шлеменко — Минеев, Шлеменко — Исмаилов. Завтра кто-то появится, кто-то сменит категорию и подерется с Вагабовым. Бой Александра Емельяненко с кем угодно — он дерется от мала до велика по любым правилам. Есть много интересных историй.

— Почему вы отказались от идеи провести бой Шокк — Жиган на Fight Nights?
— Мы не отказывались, там другая история. Вели переговоры с Ромой и Шокком. Рома позвонил и сказал, что «Наше Дело» предлагает очень интересные финансовые условия. В переводе на русский это означает «если сможете заплатить больше, я подерусь у вас». У нас не было такого интереса к бою, чтобы столько платить. А может быть, мы хуже ребят из «Нашего Дела» понимали, что делать с этим поединком.

— Какой бой вы бы хотели организовать, но понимаете, что это нереально?
— Минеев – Шлеменко, но я не скажу, что его нереально организовать и что это круче, чем Минеев — Исмаилов. Просто Мага и Вова уже дрались. Третий бой Минеев — Исмаилов, и если Вова побеждает, то Минеев — Шлеменко.

Дима Бамберг (Schokk) — о победе над Ромой Жиганом, реакции Оксимирона и бое с Димастой