Георгий Белоусов: Пришло осознание, что хоккей может закончиться для меня в любой момент

Георгий Белоусов – нападающий «Сибири». В своей карьере играл за «Трактор-2», «Южный Урал», «Металлург» (Медногорск), «Русские Витязи», «Витязь», «Кубань», «Титан», «Нефтехимик», «Молот-Прикамье», «Ладу», «Автомобилист».

«Когда десять тысяч орут «Славься, Сибирь!», это пробирает до мурашек»

– Как получился ваш переход в «Сибирь»?
– Вечером позвонил агент и сказал, что есть предложение, что такие условия. Я сразу согласился, потому что оттягивать дальше уже просто не было смысла.

– Появлялась информация, что у вас были предложения от «Спартака» и «Торпедо», и даже больше по деньгам.
– Скажем, так у меня был сложный период в семье. Если бы агент сказал: «Вот есть такое предложение – принимай его», а там было много всяких нюансов – люди обещали, обещали, а в итоге ничего не выполняли. Помимо этого, еще и Магнитогорск был. Я сам лично хотел играть поближе к дому, к Челябинску, тем более не могу сказать, что в прошлом сезоне у меня была плохая статистика. В итоге я очень рад, что получилось перейти в «Сибирь». Спасибо руководству клуба, постараюсь оправдывать ожидания на мой счет.

– Говорилось еще по поводу «Лады».
– Вроде как был в списках приглашения в команду, но потом что-то не сложилось.

– Из-за этой ситуации поменяли агента?
– В любом случае я им (агентству WINNERS – прим. «РБ Спорт») благодарен, мы много лет работали рука об руку. У меня нет никаких претензий. Просто жизнь так складывается, что наши пути расходятся. Я почувствовал, что с их стороны во мне нет заинтересованности.

– У Шуми Бабаева было больше заинтересованности?
– Я обратился к нему: «Если вы сможете мне помочь, я буду очень благодарен». Он сказал: «Все, что в моих силах, постараюсь сделать». Понимал, что время, когда можно выпросить контракт, упущено. Я просто хотел играть в хоккей и все. 32 года – это хоккейный возраст, и если держать себя в форме, то спокойно можно играть три-пять лет.

– Бабаев сказал, что «Сибирь» – это хороший вариант для вас, чтобы раскрепоститься и перезагрузиться.
– С таким тренером, как Дэвид Немировски, можно раскрепоститься. Хотя я не считаю, что мне нужно было перезагружаться после «Автомобилиста», статистика у меня была неплохая. Я благодарен клубу за те пять лет, которые провел в Екатеринбурге. Там созданы все условия для хоккея. А «Сибирь» – это новый этап и новая страница жизни. Все в твоих руках, ногах и головах, дают играть – выходи забивать и отдавать передачи. В то время, когда я сидел без команды, ко мне пришло осознание, что хоккей может закончиться для меня в любой момент. Поэтому сейчас просто хочу насладиться игрой и не думать о деньгах и о чем-либо еще. Как бог даст, так и будет.

– Вам комфортно работать с Немировски?
– Пока могу сказать – мне все очень нравится. Его отличает то, что он хочет играть в быстрый, атакующий хоккей. Ему не нужно, чтобы пять человек сзади стояли и махали «метлами» на красной линии. Лучшая оборона – это атака. Немировски все разрешает, хотя понятно, что не в ущерб команде. Можешь обыграть – пожалуйста.

– Но по матчам «Сибири» не скажешь, что команда играет в атакующий хоккей…
– Моменты у нас есть, все равно идет притирка. Это дело времени. По ощущениям здесь реально можно играть в атакующий хоккей.

– Немировски по менталитету больше русский или канадец?
– По-русски он тоже хорошо говорит. Все понятно, доходчиво объясняет. По менталитету больше иностранец. Я уже работал с Биллом Питерсом и могу сказать, что у них мышление совсем другое.

– В чем это заключается?
– Например, у нас был тяжелый день: мы должны были уехать из Астаны после матча с «Барысом», но что-то случилось с самолетом и вылетели только на следующие сутки. Летели полтора-два часа до Челябинска, приехали в гостиницу – и тренер нам просто дал отдохнуть. Не ехать на тренировку, а просто прогуляться. Кто хочет, мог поехать сделать какую-то разминку или позаниматься в номере. Мы просто набирались сил и готовились к игре. С русским тренером тренировка была бы обязательной – сто процентов, и вместе с дорогой ты бы затратил на это три-четыре часа.

– Иностранец дает игрокам больше самостоятельности?
– Да, самостоятельности больше. Ты не живешь по расписанию 24/7.

– Как вам Новосибирск?
– Город хороший, в принципе все есть. Единственное, что мне неприятно – очень большие пробки. Серьезнее, чем в Екатеринбурге. Много машин, узкие дорогие по две полосы. А я терпеть не могу в пробках стоять.

– Как вас приняли в команде?
– Ребята хорошо приняли. Было у меня, конечно, волнение, потому что я пять лет играл за «Автомобилист», там уже был как родной дом. Мне пришлось поменять вообще все. Спасибо ребятам большое за то, что я сейчас чувствую себя очень комфортно.

– Многие игроки говорят, что их впечатляет поддержка болельщиков «Сибири» во время матчей.
– Я вообще офигел. В Екатеринбурге, где я раньше играл, хорошо поддерживают, а тут с ума сойти можно. Когда десять тысяч орут «Славься, Сибирь!», это вообще пробирает, до мурашек. Здесь реально круто поддерживают, ничего не скажешь – очень любят хоккей. Атмосфера потрясающая всегда.

– Какие впечатления от новой арены?
– Все просторно, скажем так, дышится хорошо. Хороший свет в ледовой арене, много пространства. Все удобно и комфортно, на уровне. Красивый стадион на десять тысяч человек.

«Панарин абстрагировался от всего, только о хоккее думает»

– Пять лет отыграли в «Автомобилисте». Жалко было покидать город?
– Безусловно, жалко было. Пять лет, я считаю, это очень много за одну команду. Но такова жизнь, такова реальность. Я принял это. Предложения не было, просто сказали: «Можешь искать команду». Я все прекрасно понимаю. Нам с семьей там было комфортно, для хоккея и жизни созданы все условия.

– Много говорится о том, что «Автомобилист» не кубковая команда. В чем причины?
– Сложно судить, но я верю, что у команды все получится. Не могу назвать одну или две причины, из-за чего это все происходит. Может быть, не хватает опыта, хотя вроде пацаны там уже все возмужавшие и повзрослевшие Может, это какое-то невезение, как было в плей-офф против Магнитогорска. Вести 3:1 и за семь минут игру проиграть – это ненормально. Мы должны были вцепиться в результат, а во втором раунде такой хоккейный бум был бы в городе. Но случилось так, как случилось.

– Вы упомянули Билла Питерса, что дала работа с этим иностранным тренером?
– У иностранцев все другое, уделяют внимание другим вещам. Он тоже был любитель играть в атаку, такой стиль ему прям очень нравился. Чтобы не отсиживаться и ждать ошибки, а идти вперед.

– Почему у него не получилось показать результат?
– Может быть, если бы у него был второй шанс, он бы пересмотрел свои взгляды на хоккей. В НХЛ и КХЛ есть очень большое различие в стиле игры. Здесь более оборонительный, а в Северной Америке все играют в атаку и не сидят в защите. И такой момент мне еще нравился, когда он работал в «Автомобилисте». Если приезжают команды, которые находятся ниже рангом, то мы выходили на лед и были просто уверены, что обыграем их. Вообще не было никакого сомнения. Три пропустим – но шесть забьем. А если команды, которые повыше рангом, то они наказывали нас за каждую ошибку.

– А какой Питерс как человек?
– Своеобразный человек, настоящий канадец. Требовательный, хочет видеть от игроков то, что он просит в раздевалке. Приезжал для того, чтобы побеждать.

– Вы успели поиграть с Павлом Дацюком. Как на вас повлияла игра в одной команде, общение с ним?
– В команде об этом и мечтать не могли. Потом нас в одно звено поставили, мы начали с ним играть, еще и хорошо. Сыграть с Дацюком было моей мечтой с детства, и она сбылась. Я получал истинное удовольствие от хоккея. Это человек с другой планеты. Уровень хоккейного IQ очень высокий, по-другому игру видит.

– Тяжело было понимать его на льду?
– Мне – нет, с ним было легко играть. Я понимал, что он сделает в той или иной ситуации. Это не тот человек, который хочет играть постоянно с шайбой. Он может и создать пространство, и отдать передачу, и бросить – универсал, одним словом. Другой уровень – просто космос. И как он работал в 40 лет, для меня было удивительно. Без тренировок он мог играть так же, но вкалывал на льду и в зале.

– Какой Дацюк как человек?
– Вообще простой. Что выдали – в том и ходит. С ним легко в общении. Когда он уже закончил карьеру, и мы с ним как-то встретились, было ощущение, что я уже лет десять его знаю.

– И чувство юмора у него особенное.
– Да, любит подшутить над собой. Говорит: «Вот песочком посыплю». Мог «поджечь» в команде.

– Ваш друг Артемий Панарин приезжал в Россию в этом году. Виделись с ним?
– Да, в Челябинске, встретились в парке Гагарина, поболтали. У него все нормально.

– Удивились его обновленному внешнему виду?
– Мне сначала пацаны сообщили: «Видели Панарина, он лысый!». Я говорю: «В смысле лысый? Он же с волосами был!». Не мог поверить, какая-то шутка что ли. Приезжает – и правда лысый. Говорю ему: «Ты что, зек?». Посмеялись, он шутки понимает. Говорит, захотел сменить имидж. Кепку надел – и нормально.

– В Челябинске его все равно узнавали?
– Да, в парке Гагарина узнавали – даже лысым. Приходили фотографироваться, раза три-четыре. Думаю, с шевелюрой его точно бы там раздербанили.

– За время жизни в Америке он изменился?
– Простой он парень. Мне сложно говорить о том, изменился ли он. У него совсем другая жизнь. В основном в Америке время проводит, сюда в отпуск приезжает. Сейчас меньше стали общаться, у него еще телефон, на который не дописаться, не дозвониться. Бзик у него такой, ходит с кнопочным телефоном – балуется. Я ему в Америку не собираюсь звонить. У него денег много – пусть и звонит.

– Отдыхает от интернета?
– По-моему отдыхает от всего. Не хочет ничего читать, никакие новости. Просто абстрагировался от всего. Только о хоккее думает. Вот он приехал, и я ему говорю: «Ты знаешь, где находится такой-то ресторан?» – «Не знаю» – «А как ты доберешься?» – «Раза два-три остановлюсь, спрошу у прохожих». Вот он так и доехал – несколько раз останавливался и людей спрашивал. С другой стороны, это и правильно. Молодец – находит способы, чтобы развивать свой мозг.

«Как Назаров шутит, никто больше не умеет, мы за животы хватались»

– Вы когда приезжаете в родной город Коркино, чувствуете ностальгию?
– Ностальгия была, когда играл далеко – в «Витязе», в «Ладе». А от Екатеринбурга было 300 км – сел и приехал. Когда годами не бываешь, ностальгия прям сильная. Хочется приехать, увидеться с мужиками, побазарить с кем-нибудь, на футбол сходить, увидеть друзей и родственников. Если долго не видимся, то скучаем.

– Коркино за эти годы изменился?
– Очень сильно изменился, построили новые сады, ФОК, переделали футбольный стадион. РМК («Русская медная компания» – прим. «РБ Спорт») хорошо помогает. На самом деле много что сделали за этот промежуток времени. Для детей все бесплатно – футбол, шахматы, единоборства.

– Экология как-то меняется в лучшую сторону?
– Мне сложно сказать. Я не понимаю, меняется она или нет. Мы живем за городом, а там экологически чистый воздух, хорошо дышится.

– Как с хоккеем в Коркино?
– Думаю, сейчас нету ничего. Вот я доиграю, может, сделаю что-то. В поселке Первомайский есть крытый ледовый дворец, туда ехать 10-15 км. Хотя зимой могли бы заниматься, было бы круто. Раньше заливали круг футбольного поля, а сейчас нет ничего. Нужно, чтобы был заинтересованный человек. В футболе такой есть.

– Вы что-то хотите сделать в Коркино после окончания карьеры?
– Дай бог еще поиграю, появится у меня какая-то идея. Может быть, хоккейная школа. В будущем подумаю об этом.

– Еще в детском возрасте вы уехали из школы «Трактор». В Челябинске в вас не были заинтересованы?
– Я и в этом году говорил, что готов играть в Челябинске, но руководство не хочет. Для меня эти критерии непонятны, но насильно мил не будешь.

– По каким причинам вы тогда уехали в Подольск?
– Мне сказали, что в первой команде меня не видят. Зато в «Витязе» меня увидели, там началась моя хоккейная карьера.

– Артемий Панарин потом много рассказывал про этот интернат в Подольске, что денег не хватало, плохо кормили.
– Все это было, «Дошираки» друг за другом доедали. Тяжелое время было, хотя и веселое. Бывало, стипендию дадут, пойдем в «Рамстор» (теперь это «Ашан») и купим вкусный коктейль, булку и «Доширак» с майонезом. Придешь, кипятка нальешь – а у тебя его заберут борцы или боксеры. Ты такой маленький, что кому сделаешь? Растущий организм – всего не хватает, вроде поел – а чувство, что нет. Но это время хорошо вспоминаем, своего рода школа жизни. Помню один момент. Мы шли вечером из магазина в интернат, ко мне подошел мужчина и спросил: «Сколько время?». И просто бьет меня сразу же в лицо, я уворачиваюсь. До интерната буквально 100 метров, и эти дядьки большие за нами побежали. Может, пьяные были. Забегаю в интернат и говорю: «Меня ударили». А у нас жили борцы, боксеры, футболисты, народ повыбегал – ноги всем поломали, сильно наколотили этим двум. Приятно было, что пацаны заступились.

– И не было желания вернуться домой?
– А кто меня звал? Потом у меня родители, брат еще туда переехали, папа работал в Москве. И я устроен был – школа, хоккей, быт налажен.

– В «Витязе» Андрей Назаров стал вас к КХЛ подпускать?
– Я начал еще при Майке Крушельницки, потом его сменил Алексей Ярушкин. Когда Назаров пришел, он меня сразу подтянул в первую команду, и все закрутилось, завертелось.

– Что вам дала работа с Назаровым?
– У него, на самом деле, смекалка работает на сто процентов. Такой человек, что любит посмеяться, пошутить. Аж за животы хватались – такие «коры» травил. Как Назаров шутит, никто больше не умеет. Вот мы в Чехове возле льда разминались. Назаров подходит и говорит: «Ну что вы здесь пинаете? Возьмите иконку и в туалете молитесь, чтобы в игре сегодня не насрать!». Заряжал нас эмоциями. По-своему мотивировал. Если даже обзывал тебя, не нужно принимать это близко к сердцу – наоборот, надо взбодриться.

– И тафгаи в «Витязе» были веселые ребята?
– Все хорошие, веселые, адекватные ребята были. Это что касается жизни, в хоккее – по-другому. Вообще время веселое было, крутые воспоминания. Иногда, бывает, ляжешь и начнешь вспоминать с улыбкой.

– Много тогда обсуждали эту команду…
– Кто кому набил морду? Потом уже не обращаешь внимания на это. Посмеялся, послушал, пошел дальше. Пристальное внимание к команде нужно было просто принять.

– Чего вы еще хотите достичь в карьере?
– Самое главное – я еще не выиграл Кубок, а это мечта любого хоккеиста. Мы с «Сибирью» можем хорошо выступить. Я не люблю громких заявлений, но нужно понимать, что все в наших руках. Все ребята стараются, все готовы работать.