Дмитрий Андреев: Юридически смогу работать со 2 сентября

В интервью «РБ Спорт» Андреев рассказал о том, чем занимался во время дисквалификации, о возможном возвращении к работе и перспективах «Оренбурга».

«До дисквалификации думал все бросить»

— Со 2 сентября вы сможете работать в российском футболе?
— Да, юридически смогу.

— Какие ограничения по работе накладывают два условных года?
— Никаких ограничений. Но если будет рецидив, то два условных года станут реальными.

— Чем занимались в прошлом сезоне?
— Посвятил время семье. Ездил по российским городам, отдыхал в Турции. Мне 45 лет — и это единственный год, когда нормально жили! Когда ты в футболе, то постоянные разъезды, сборы.

— Получается, плохо, что бан закончился.
— Нууу… (Смеется.) Мне сложно объяснить, как это. Для этого нужно прожить футбольную жизнь. В ней ты, как зашоренный. День сурка, из года в год все одно и то же. И для меня стало открытием, что, оказывается, существует другая жизнь! Когда я играл и работал, она шла параллельно.

— Несмотря на вынужденность, получается, что пауза пошла на пользу?
— 100 процентов. Я проработал в должности пять лет. Жизнь такая была, нездоровая. Живешь командой. Ты погружен постоянно. Иногда не совсем правильно воспринимаешь какие-то вещи. Поэтому — да. Уже тогда, после сезона-2023/24, когда мы боролись за выживание и остались, было некоторое опустошение. Этот год был необходим.

И мне до этой истории говорили, что нужен отдых. Но ты в постоянном цейтноте. Не до отдыха. И относиться к работе отстраненно нельзя. Ведь это отразится на результате. По возможности — нужно отдыхать, ездить, отключаться. На моей должности сделать это было невозможно. Каждый день звонки, проблемы — формирование основной команды, второго состава. Отдыхать надо, но возможности нет. Замкнутый круг! И бросить все нельзя… Хотя такие мысли были.

— Когда?
— После сезона-2023/24, когда мы сохранили место в РПЛ. Был тяжелый год после ухода Марцела Лички. Просели мы сильно, нам нужно было многое стабилизировать. Ушло много сил.

«Спартак? Есть предложения, от которых не отказываются»

— Есть предложения по работе?
— Меня часто об этом спрашивают. Но я отношусь спокойно. Понимаю, что, образно, не будет так — 2 сентября дисквалификация закончилась и 3-го на меня начинает сыпаться град предложений. Это долгий процесс. Могут появиться, а могут — нет. Живу, как жил, а там посмотрим.

— Не напрашиваетесь на работу?
— Ну, как я могу к кому-то напрашиваться? Так не получится. Ситуация должна созреть. Я не живу так — «3 сентября — все, нужно начинать движения». Предложения будут — тогда рассмотрю.

— В клубах-аутсайдерах сложнее работать, чем в середняках?
— Чуть по-другому. Условно, в РПЛ есть шесть топов и «Рубин», который по всем показателям, финансовым и структурным, превосходит тех, кто ниже. И остальные, которые в любой сезон могут попасть в зону борьбы за выживание. Не думаю, что в первой семерке работать проще — там другой уровень ответственности, цели и задачи. Во второй восьмерке другие возможности, но и ответственности не меньше. Так что однозначного ответа нет.

— При работе во второй восьмерке появляется больше форс-мажоров, чем в топах?
— Однозначно. Конечно, финансовые возможности очень сильно влияют на результаты. Чем меньше финансовых ресурсов, тем сложнее решать проблемы, которые возникают ежедневно. С деньгами проще!

— А как же «Спартак», где часто меняют функционеров? Там проще работать, чем в «Оренбурге»?
— В «Спартаке» сложно априори. Клуб с большой историей. Там уровень ответственности очень большой у тренера и спортивного менеджмента. Конечно, там непросто. Есть огромная армия болельщиков, которая видит все по-своему. Люди все время работают под таким давлением!

Да, там часто меняют спортивных директоров. Но нужен отрезок, например, в два года, чтобы подобрать команду под конкретного человека. Чтобы тренер и спортивный директор за два-три года дали результат. А так, получается, что через год приходит новый тренер, а прежние игроки ему не нужны.

— Вы бы приняли предложение «Спартака»?
— Есть предложения, от которых не отказываются. Но сомневаюсь, что они придут. Большой клуб. У предыдущих директоров был сложившийся бэкграунд, международный опыт. Так что я в облаках не летаю. Об этом даже не думал. Просто анализирую — почему «Зенит» шестикратный чемпион, а «Спартак» с их хорошими возможностями все время штормит?

— Почему?
— У «Зенита» один тренер. Состав плюс-минус стабильный. А у «Спартака» не получается из-за того, что часто все меняется. Нужно дать Кахигао два-три года. Пусть поработает.

— Но у «Зенита» нет спортивного директора.
— Там немаленький спортивный блок. Там есть Богданович, Андрей Сергеевич Аршавин, люди с опытом. Скаутский отдел. Решение по игрокам принимает не один человек, а группа, которая хорошо все анализирует.

— Это верная модель управления?
— Она работает и приносит результат. Она имеет место быть.

«После апелляции с Безбородовым поговорили ни о чем»

— Чем российский футбол и судейство стали хуже или лучше за время вашего бана?
— Судейство мы оставим… Не хочу это комментировать. Есть цифры и показатели, по которым можно сделать выводы. Глобально, я не вижу изменений. Как было, так и осталось. В плане игры тоже не вижу изменений.

— За последний год были эпизоды, когда вы смотрели российский футбол по телевизору и сказали про работу арбитров примерно то же самое, за что вас дисквалифицировали?
— Нет. Во-первых, я делаю определенные выводы. Во-вторых, находясь в клубе, ты реагируешь иначе, когда цепляют твою команду. А смотря футбол по телевизору, ты как болельщик не испытываешь таких эмоции. Все происходит с холодной головой.

Всегда все сводится к трактовке эпизода. Здесь дали пенальти, там — нет. Такие моменты возникают… Но копаться я не хочу, почему в одних случаях приняли одно решение, а в других — другое.

— Возможно, что такую строгую дисквалификацию вам дали из-за того, что ваши слова про судей были недалеки от истины?
— Честно, мне не хочется говорить на эту тему. Я знаю, как это было и почему… Но не хочу. Эта тема прошла. Я сделал выводы. Возвращаться к этому не хочу. Я нахожусь внутри этого всего. Вижу намного больше, чем вы. Но повторю, я не хочу рассказывать о том, зачем, что и почему.

— С Безбородовым вы разговаривали после эпизода?
— Нет. Только на апелляции…

— О чем говорили? Была взаимная обида?
— Слушайте, а мне чего обижаться? У него — может быть. Я не спрашивал. Они ехали все вместе из аэропорта в отель. Так, поговорили ни о чем. Было и было.

— Судьи должны быть более устойчивыми к таким вещам? Наверняка, на поле игроки и жестче высказывались.
— Мы опять возвращаемся… У этой истории есть предыстория. Очень длинная. Не хочу. Многие вещи не просто так происходят.

— «Оренбург» судят лучше, чем во время вашей работы?
— Нужно смотреть цифры. Статистику, в чью пользу ошибаются больше или меньше. Не вижу, что «Оренбург» стали судить хуже или лучше. Плюс-минус одинаково.

— Вы назвали возвращение в «Оренбург» «маловероятным», так как там «работают другие люди». Почему нельзя работать с «другими людьми»?
— Одно цепляется за другое… На данный момент — маловероятно. А детали, почему — это мы опять вернемся к моему предыдущему высказыванию.

«Подходящих тренеров не существует»

— Что в «Оренбурге» нужно поменять, чтобы не вылететь?
— Брать свои очки. Делать то, что они и сейчас делают неплохо. Этого достаточно. Ведь есть команды, которые слабее по составу.

— Слишкович справляется с работой и подходит «Оренбургу»?
— «Подходит» — это вкусовщина. Игры одних команд интересно смотреть, других — нет. Но говорить категорично, что один тренер подходит, а другой — нет, нельзя. Мне, например, интересно смотреть на работу Михаила Михайловича Галактионова и игру «Локомотива». Интересно смотреть на ЦСКА Челестини. Мне, возможно, скажут, что я дурачок, но в том сезоне мне было тяжело смотреть игры ЦСКА, хотя они выиграли Кубок.

— Неужели, когда в клубе выбирают тренера, нет формулировок «этот не подойдет»?
— Давайте так, чтобы было понятней. Мне нравится, как сейчас играют «Локомотив» и ЦСКА. Мне нравилась работа Марцела у нас и в «Динамо», смотреть было интересно. А сейчас «Динамо» смотреть тяжеловато. Может, пройдет время — станет интересней.

Здесь вопрос в том, какой вектор видят в клубе. Мне интересен один футбол, другим — другой. Был «Рубин», который обыграл «Барселону» при Курбане Бикиевиче Бердыеве. Они играли в структурный и системный футбол. Назовем этот футбол «вторым номером». И это тоже кому-то интересно. Кто-то ищет баланс. Кому-то нужно другое. Поэтому не бывает так: «этот тренер ставит хороший футбол, а этот — плохой». Это вкусовщина. Я, например, хочу, чтобы команда делала акцент больше на атаку. У кого-то наоборот.