«Для меня UFC не был мечтой». Хадис Ибрагимов о реванше с Фомичом, травме Гаджи Автомата и поражениях в UFC

«ФОМИЧ ПРОИГРАЕТ, ЕСЛИ ВЫЙДЕТ ДРАТЬСЯ СО МНОЙ ПО ММА»

- В прошлом году ты дрался почти каждые два месяца, но в этом пока провел лишь один поединок в феврале. Почему?

- Первый момент – это цена, потому что менеджер загибает (смеется). Когда ты выигрываешь много поясов, у тебя медиа и так далее, цена растет. Не все организации готовы проводить бои. В прошлом году я и в плане медиа, и в плане спорта шел хорошо. Провел шесть поединков и завоевал три пояса. Этот год начался с поражения. Где-то были переговоры, где-то соперник травмировался, где-то организации торговались по сумме, где-то у меня не получалось со здоровьем. В итоге сложилось так, что до сих пор нет боя и даже пока нет даты следующего противостояния.

- Не так давно ты был ведущим на турнире RCC Hard. Чем еще занимался в эти четыре месяца?

- Езжу на конференции, не раз был в Екатеринбурге на турнирах RCC. Вместе с Гаджи Автоматом готовились к бою, старался ему во всем помогать, как и он мне. Какое-то время побыл в Дагестане с родными. Сейчас будет сериал на ТНТ – нас с Гаджи пригласили на три съемочных дня, мы там в одной серии.

- Гаджи говорил, что ему нравится медийная жизнь и что он бы с удовольствием жил так без боев. Тебе нравится жизнь без боев?

- Нет. Одно без другого, мне кажется, не будет существовать. Бои – это то, откуда идет наша медийность. Да, мы можем и на интервью поговорить, и аудитории себя преподносим, но она все равно знает нас из-за боев. Чем меньше поединков, тем меньше медиа. Без боев ты начинаешь угасать в медийном плане.

- Если бы медийность не угасала без боев, ты был бы этому рад? Или тебе нравится драться?

- Если бы медиа приносили такой же заработок, как за бои? Нет, я бы не дрался. Я уже далеко зашел на этом пути. Спортом начал заниматься поздно в военной академии. Военная жизнь мне не нравилась, а выступать хотелось. У нас самая безжалостная и жестокая работа. Ты выходишь драться, чтобы забрать деньги и медиа, но для этого надо причинить вред другому человеку, который не сделал тебе ничего плохого. В этом плане мне бои не нравятся. Но есть и много плюсов для мужчин. Ты должен дойти до боя, гонять вес. Это закаляет характер, жизненные трудности переносятся легче. Есть медиа – меня куда-то позвали, где-то узнают, как-то ко мне относятся. Если бы не нужно было драться, а эти плюсы остались, я бы не дрался.

- Поражение от Фомича стало для тебя первым за два года. Сильно ли оно по тебе ударило?

- Я бы не сказал, что оно бьет. Я всегда хочу выиграть и всегда выхожу за победой. После боя сказал, что в этом нет ничего такого. Это наша работа: где-то выигрываешь, где-то проигрываешь. Я прекрасно знаю, почему так получилось. Долгое время я не тренировался, чуть расслабился – и пожалуйста. Надо всегда во всем искать плюсы. Пускай это поражение будет по кикбоксингу, а не по ММА, где мне было бы намного неприятнее его переносить. Вышел, подрался, сделал все, что мог. Конечно, мог бы намного больше, если бы лучше готовился. Но получилось, как получилось. В этом тоже есть плюс, чтобы сделать выводы к следующему бою. Считаю, что после поражения человек становится психологически, ментально и физически намного сильнее. Бойцы, у которых нет поражений, не поймут, насколько это бывает неприятно и больно. Но когда ты выходишь из этого состояния, перерабатываешь его и начинаешь побеждать, то понимаешь, что сделал выводы и справился.

Я хочу больше времени уделять тренировочному лагерю. Даже если сейчас опять будет непредвиденный случай, который приведет к поражению, я сделал все, что от меня зависело. Я же еще всегда ищу, с кем подраться, и не выбираю ни соперников, ни даже вид спорта: бокс, ММА, бокс в перчатках ММА, кикбоксинг. И на замену выхожу – например, бой с Фомичом принял за две-три недели. С таким характером, как у меня, тяжело не проигрывать.

- Последнее поражение Фомича было в 2022 году. Что в нем особенного?

- Значит, он хорошо тренируется, придерживается плана и все делает для победы. Может быть, его хорошо ведут. Он проиграет, если выйдет со мной по ММА, но его не выпустят, а если мне предложить бой с ним по боксу в его стихии, я приму. Никогда не послушаю, если кто-то будет говорить: «Не надо, зачем?» Мне хочется – я делаю. Не думаю, что Фомич решает сам. У него нет таких рисков. Даже в бою со мной много кто говорил, что это почти моя стихия. Но я ногами в ММА вообще не бил. В нашем поединке мы дрались больше на руках, при этом у меня школа боевого самбо, а Фомич – боксер. Я хочу взять реванш и расставить все точки. Подготовился бы, провел полноценный лагерь. Если это интересно какой-нибудь лиге, если интересно Фомичу, я бы повторил бой и изменил бы результат.

- С твоим именем связывают много потенциальных боев: Штырков, Гончаров в ACA, поединки на «Нашем Деле». К какому бою ты был ближе всего?

- К бою с Виктором Немковым на «Нашем Деле». Мы сделали стердаун и должны были подраться. Но он получил травму и не мог биться в мае, а на июнь организация нашла ему другого оппонента. После этого слетел соперник у Штыркова на RCC. Я сразу согласился, хотя до боя оставалось 10-12 дней, но они поставили Антигулова. Они даже хотели, чтобы я согнал вес в 100 килограммом. Тоже согласился – нужно было согнать 12-13 килограммов, я был готов. Мне нравятся сложные вызовы.

- Если говорить о потенциальном бое с Гончаровым или с другими бойцами ACA, то нужно подписывать с лигой контракт на несколько боев. Ты готов подписать долгосрочный контракт?

- Все риски должны быть оправданны. Если они хотят, чтобы я подписал контракт, мне многое придется оставить и я много чего им принесу: своя аудитория, большой шум, громкое заявление, что в ACA переходит чемпион «Нашего Дела», Hardcore Boxing, Hardcore MMA, Ural FC и бывший чемпион М-1. Они не готовы мне давать бой с Гончаровым. Я их понимаю, но для меня это минус. Второе – ACA хочет подписать контракт на три боя. Это значит, что я не смогу нигде драться и защищать пояса. Мне кажется, все лиги тогда просто заберут их и будут разыгрывать между своими бойцами. Если в ACA готовы предоставить хороший контракт, если эти риски будут оправданны, я подумаю. Если три боя за год, если после двух побед я дерусь за пояс и если будет хороший гонорар, нужно все обдумать и переговорить с менеджером. Но на данный момент я даже процентов на 20 этого не вижу. Идут переговоры с «Нашим Делом», где мне заплатят хороший гонорар - и будет бой с чемпионом. Переговоры с Hardcore. Вроде бы они хотят провести стадионный турнир в сентябре в Петербурге. Возможно, они найдут мне оппонента, и я бы этот турнир возглавил, потому что провел в Петербурге семь лет, начал там заниматься спортом, все спортивные достижения были там. Я не раз возглавлял турниры М-1, выигрывал и защищал пояс. У меня большая аудитория в Петербурге. В октябре турнир «Нашего Дела», на август идут переговоры с RCC. Я хотел реванш с Фомичом, но у него защита перстня в Top Dog с Имелей. В RCC мне хотят сделать бой по кикбоксингу, а потом реванш с Фомичом. Я согласен на эти условия. То есть пока на словах бои в августе, сентябре и октябре. Если все будет хорошо, если не получу травму, хотел бы провести эти три поединка, а в конце года можно сделать еще один. Получится пять боев – это тоже немало.

- Реванш с Фомичом ты хочешь по правилам кикбоксинга?

- Да, те же правила, та же площадка и тот же тайминг. Просто нужно время подготовиться. Еще я, может, поменял бы план на бой.

- Рассматриваешь ли ты бои на кулаках на Hardcore?

- Не скажу, что это забытая история. Если они меня заинтересуют, почему бы и нет. Я двойной чемпион Hardcore. Если они дадут мне чемпионский бой с Тимуром Слащининым, то выйду. Возглавить какой-нибудь турнир – неплохая история. Он хотел бой по боксу, но это неактуально из-за его поражения. Думаю, что в противостоянии на кулаках ничего интересного не будет, но если лига заинтересует меня, если договоримся с соперником и если будет время подготовиться, почему нет. Не хочу говорить про долгосрок, но пару боев на кулаках я бы сделал. Все-таки у меня много противостояний, а кулачка травмоопасная.

- На кулаках ты хочешь драться только на Hardcore?

- Зависит от соперника и условий. Честно, в кулачке биться не хочу, но бывает, что они находят подход, и тебе уже интересно.

- При этом ты уже больше года не дрался по ММА. Есть ли желание вернуться туда?

- Есть просто желание проводить бои чем чаще, тем лучше. Мне нравится именно процесс подготовки, процесс выхода на бой, процесс нахождения в октагоне. Я как будто стал зависим от всего этого, от эмоций. Два года подряд проводил по шесть боев, и как будто чего-то в жизни не хватает. Нет мотивации идти в зал и пахать, ты чуть угасаешь. Не знаю, что будет, когда я оставлю спорт, но сейчас я горю желанием развиваться. Если взять медийных тяжей, то они все намного старше меня. Сейчас я далеко не на пике и выйду на него в 33 года. Хочется иметь и регалии, и денег заработать, чтобы обеспечить себе квартиру и машину, а потом можно легко уйти, заниматься бизнесом и не зависеть от боев.

- Не так давно обсуждался бой Сослана Асбарова с Евгением Гончаровым. Стоит ли Асбарову дебютировать в ММА сразу поединком против чемпиона ACA?

- Если спросить меня, что бы я делал на месте Сослана, я бы дрался с чемпионом. Ты в любом случае врываешься в топ, победа это или поражение. Ты дрался с чемпионом, поэтому следующие бои будут нормальными и по гонорарам, и по медиа.

«АУДИТОРИИ БУДЕТ ИНТЕРЕСЕН РЕВАНШ ШУЛЬСКОГО И ГАДЖИ АВТОМАТА»

- Гаджи Автомат вернулся в кулачные бои и победил Фернандо Родригеса. Как тебе поединок?

- Хороший бой. Гаджи выиграл единогласным решением, мы очень довольны. Главное, без травм. Дальше будем развиваться, становиться сильнее и показывать больше зрелищности в боях.

- Многие заметили, что у Гаджи не все хорошо с рукой. Он травмировал ее во время боя или вышел с недолеченной?

- Снимок сделали, вроде нормально. Но как бы ты ее ни долечил, все равно есть страх. Он начал бить в пятом раунде. Думаю, в следующем бою будет больше ударов левой рукой и больше психологической готовности.

- Ты переживал, что Гаджи может быть не в форме в этом бою?

- Насчет формы не переживал. Единственное, думал, чтобы не усугубилась травма руки. Гаджи готовился к бою долгое время и пахал. Он и на футболе все время бегал, поэтому физически готов. Главное было, подойти к этому бою психологически. Конечно, было нелегко. Намного сложнее, чем раньше.

- На вас с Гаджи свалилось много негатива из-за татуировки, танцев и травмы. Как вы это пережили?

- Было нелегко, но это все в прошлом. Даже неприятно вспоминать и говорить об этом. Мы пережили, сделали выводы и идем дальше. Тренируемся, а этим заниматься перестали.

- Гаджи после травмы хотел завершить карьеру. Ты его отговаривал?

- Мы не понимали, сможет ли он продолжать. У него были предложения, например, из футбола. Если бы не RCC, возможно, у него бы не было ни желания, ни возможностей драться дальше. Пришлось бы чем-то заниматься. Тяжело, когда ты нормально зарабатываешь и все хорошо, а потом с финансами все резко перекрывается. Я помогал как мог, но Гаджи все равно не чувствовал свободы действий. Потом лига RCC вышла на него и сыграла большую роль, чтобы он не завязал. Мы благодарны за такой поступок Игорю Алексеевичу Алтушкину, Николаю Клименко и всей лиге. Никто бы так не поступил. Они оплачивали всю реабилитацию и во всем помогали. Была договоренность, что Гаджи проведет бой и у него из гонорара вычтут сумму. Но после поединка ему выплатили весь гонорар. Спасибо лиге и всем, кто к этому причастен.

- Нужно ли Гаджи выходить в такой форме на бои?

- Думаю, на этот вопрос знает ответ Гаджи. Как он решит, так и будет. Есть какие-то моменты, которые ты держишь в себе. Например, менеджер говорит, что мне предложили бой, но я отказываюсь, потому что сам решаю, это моя жизнь. Так же и у Гаджи. Если он решает выходить – он выходит. Он хочет подраться уже в ближайшее время – в сентябре или августе. Как я понимаю, следующее противостояние с Шульским. Павел хочет этот бой. Аудитории будет интересно.

- Стоит ли Гаджи выходить на бой с Фомичом?

- Почему нет? Думаю, Гаджи победит, кто бы что ни говорил.

- Вы с Гаджи – самая медийная пара друзей в единоборствах. Как вы познакомились?

- Совершенно случайно. Он поздравил меня в соцсетях, когда я выиграл пояс Hardcore. Я ему ответил. Потом на турнире познакомились прямо у турникета. Далее я помогал ему на сборах в Дагестане, он помогал мне. Начали больше общаться и подружились.

«Я НЕ ИМЕЛ ПРАВА УЧИТЬСЯ НА ЧЕТВЕРКИ»

- Ты говорил, что пришел в единоборства, когда тебе было 18 лет. Чем занимался до этого?

- В школу ходил, уроки делал, больше ничем не занимался. Участвовал в разных олимпиадах, у меня золотая медаль в школе. Летом отец всегда отправлял отдыхать в санатории и делал акцент на учебе. Я не имел права учиться на четверки.

- Многие дагестанские бойцы рассказывают, что постоянно дрались в детстве. Как дела обстояли у тебя?

- Нет, у меня не было много драк. После школы шел домой делать уроки. Если сделал уроки и на улице не темно, мог выйти погулять с друзьями или поиграть в футбол. Если темно – не мог. Зимой пока сделаешь уроки, уже стемнеет, на улицу нельзя. Не сказать, что было много драк или каких-то приключений. Все началось потом. Когда поступил в Питер, понравилось драться.

- Если бы не отец, удалось бы достичь такой дисциплины в учебе?

- В учебе нет. Мне не нравилось учиться. Возможно, потому что меня заставляли, но она давалась мне легко. В школьных олимпиадах я даже не участвовал, районные всегда выигрывал, на республиканских становился вторым-третьим. Иногда учителя спорили, поеду я на олимпиаду по математике или физике. Отец это понимал и хотел, чтобы я развивал ум. Когда поступил в военную академию, там особо умственного развития не было. Нужно шагать, бегать, что-то делать. Я нашел выход в спорте.

- Помнишь свою первую тренировку по единоборствам?

- Я же в первый год не поступил в Москву в академию МЧС, потому что был физически слабым. По ЕГЭ были пятерки, победы на олимпиадах, но я даже на минимум не сдал физическую подготовку. Начал заниматься спортом в селе – бегал по сто метров, по три километра, подтягивался. Когда набрал форму, бегать стало скучно. Пошел на бокс в Кизилюрте.

- Сразу понял, что хочешь заниматься единоборствами?

- Нет, но у меня там тоже все легко получалось. При этом после поступления в военную академию в Питере меня не брали в сборную, потому что я занимался боксом полгода, а там были КМСники. Но уже через два года я стал чемпионом Европы по боевому самбо. За всю историю академии не было ни одного курсанта, который бы выиграл Европу. На четвертом курсе сделал операцию, на пятом уже дрался в М-1.

- То есть ты сразу понял, что в единоборствах поперло?

- Да, я в 23-24 года выиграл пояс в М-1, защитил его. С рекордом 8-0 меня подписали в UFC, потом пошел спад.

- Сейчас нет сожаления, что не попал в зал бокса раньше?

- Ни о чем не жалею. Значит, так и должно было быть.

- Ты сказал, что на учебе не нужно было быть очень умным. Как выглядела учеба в Михайловской артиллерийской академии?

- Нет, умным нужно было быть. Там много подсчетов и так далее, но мне это давалось легко, поэтому было скучно. Ко мне хорошо относились. Я начал выигрывать по единоборствам, давали много свободного времени, чтобы тренировался. Ездил по сборам, представлял академию на спартакиадах. Дрался по рукопашке, представлял сборную города и России по боевому самбо. Начальник академии понимал, что у меня получается, что я не просто где-то шастаю, и давал полную свободу. Не нужно было все время находиться в казарме. Для меня это очень большой плюс по сравнению с другими курсантами. С учебой тоже не было проблем. Я мог тренироваться, а потом прийти на сессию и стать одним из лучших.

- Если бы не спорт, ты бы дальше развивался в военном деле?

- Не знаю, как дальше бы пошло, но это не мое. Мне тяжело дается эта система, тяжело кого-то слушать и делать то, что тебе говорят. Понимал, что станешь лейтенантом, тебе будет говорить капитан или майор. Станешь майором, говорить будут генералы и полковники. Я не могу делать, что мне говорят. Всегда делаю то, что хочу.

«UFC НЕ БЫЛ ДЛЯ МЕНЯ МЕЧТОЙ»

- В 2016 году на чемпионате России по боевому самбо ты победил Султана Алиева, который на тот момент был действующим бойцом UFC. Помнишь этот поединок?

- Это переломный момент в моей жизни. Я поверил в себя как спортсмен. Алиев был титулованным, заслуженным мастером спорта по боевому самбо, чемпионом Европы и мира. А мне было 20 лет, и я занимался спортом только два года. После победы меня начали узнавать. Поехал на чемпионат Европы, где тоже у всех выиграл досрочно: три боя – три нокаута. Потом начал драться в профессионалах.

- На том же турнире ты дрался с Икрамом Алискеровым, который сейчас выступает в UFC.

- Да, проиграл ему в финале. Алискеров – хороший боец и спокойный человек. Всегда радуюсь, когда наши земляки, бойцы из России возглавляют турниры UFC. Это показатель, что здесь бойцы хорошего уровня.

- Помнишь ваш бой?

- Прекрасно помню. Он меня задушил. Я пытался что-то делать в партере. Вроде бы сначала выигрывал по очкам, потом проигрывал. Но я особо не боролся, больше бежал за нокаутом. В итоге сам попался. Бил в партере, и он меня задушил.

- Что тебе дал бой с Алискеровым?

- Если бы я подрался с умом, то смог бы победить. Алиев на тот момент был намного сложнее. После победы в полуфинале я был на эмоциях. Финал через пять-шесть часов, а мне говорили: «Тебе повезло». Мне это не нравилось, хотел доказать, что победа не случайна, и шел за нокаутом. Наверное, мой самый большой минус, что не могу сдерживать себя в боях. Обсуждаем это с тренером, стараюсь слушать угол, но когда закрывается клетка, я начинаю вкладываться в каждый удар и хочу вырубить соперника. При этом оппонент ничего плохого мне не сделал и ничего не говорил в мой адрес.

- В боевом самбо ты дрался со многими ребятами, которые сейчас выступают на высоком уровне: Роман Копылов, братья Немковы, Алискеров. Какой бой был самым сложным?

- Вадим Немков быстро меня перевел и удержал, мы не успели зарубиться. У Виктора я один бой выиграл, второй проиграл. С Ромой не сказать, что было прям сложно, но мы дрались в 90 килограммах, я плохо согнал вес и проиграл по очкам. Наверное, с другими ребятами было сложнее. Иногда выходил на бои со сломанным пальцем, но никому об этом не говорил. Хотя если у меня нет правой руки, это минус 50 процентов. Перед Европой у меня из-за связок начали вылетать колени, о чем я тоже не сказал главному тренеру и врачу, потому что не хотел упускать такой шанс. На чемпионате Европы даже специально не заматывал колени, чтобы никто не понимал, что они болят. На эти поединки было сложно настраиваться психологически.

- Можешь ли сравнить поединки в боевом самбо и поп-ММА?

- Не знаю. Я в последнее время вообще не переживаю и не горю. Когда дебютировал в М-1 боем со Штефаном Пюцем, переживал, что нужно хорошо выступить, не проиграть. В последнее время такого нет. Только на бой с Родригесом по ММА выходил злым и агрессивным, хотел его нокаутировать. Наверное, раньше было посложнее, потому что в день проводил по три-четыре боя. А здесь полгода готовишься к одному и знаешь, какой соперник. В боевом самбо ты даже не знаешь, кто приедет на соревнования. Уже в день боя смотришь сетку, но неизвестно, кто пройдет дальше. Нет времени подготовиться и подстроиться. Любительский спорт хорош в этом плане, потому что учит быстро адаптироваться под соперника и принимать решения, чтобы победить.

- В 2019 году ты подписал контракт с UFC. Как это было?

- Полетел в Таиланд на сборы, познакомился с менеджером Саятом Абдрахмановым. Спросил, может ли он меня подписать. Саят сказал: «Давай я свяжусь с UFC. Если им будет интересно, подпишем, и я буду с тобой работать». В UFC сразу сказали да, но М-1 меня не отпускал, потому что по контракту была еще одна защита. Провел ее в Казахстане, и меня взяли в UFC. Только сейчас понимаю, как люди к этому стремятся и мечтают попасть туда. Я начал заниматься в 18 лет, а в 24 меня подписали в UFC. Очень халатно относился к подготовке и тренерскому штабу. Можно сказать, у меня не было тренеров. Просто ездил с друзьями, с кем было удобно. Мы там отдыхали, угорали, выходили на бой и улетали.

- То есть на тот момент UFC для тебя не был мечтой?

- Вообще нет. Так получилось. Если бы я сейчас попал в UFC, то вел бы себя по-другому и по-другому готовился. Но всему свое время.

- Ты говорил, что ты особо не смотришь бои. На момент перехода в UFC ты понимал, кто дерется в твоем дивизионе?

- Нет. Тогда вроде был Джон Джонс. А так я ростер не знал.

- Каких бойцов из UFC ты знал на тот момент?

- Наших, дагестанских, российских. Знал мировых звезд: Джона Джонса, Даниэля Кормье, Стипе Миочича, Марка Ханта. Сейчас я смотрю намного меньше боев, чем тогда.

- После ухода из UFC ты не дрался год. Что делал в этот период?

- Приходил в себя, было очень тяжело. Ты идешь с рекордом 8-0, а потом за год четыре поражения подряд в такой лиге. Со всех сторон повалилось много грязи, писали мерзкие комментарии, хотя я вроде бы ничего плохого людям не сделал. Не считаю, что мог подраться лучше. Наверное, мог бы, если бы лучше подготовился, но я оставил там все, что у меня было. Это психологическое испытание, которое нужно было преодолеть. Уехал в Дагестан, начал тренироваться там. Понял, что в Питере много друзей и факторов, которые отвлекают от спорта.

- После UFC ты перешел в Hardcore. Мог ли ты оказаться в ACA или Fight Nights?

- Не помню, связывался ли ACA или нет. С Fight Nights шли переговоры. Решил пойти в Hardcore. Было много разговоров, что из профи иду в поп-ММА, но мне на разговоры пофиг. За четыре месяца я провел четыре боя, вернулся на победную тропу.

- Мариф Пираев говорил, что если раньше он думал про UFC, то теперь он хорошо зарабатывает в России и ехать туда смысла нет. Ты бы сейчас принял предложение UFC?

- Смотря какие условия. Да, конечно.

- Ты был бы готов уступить в деньгах?

- Зато там есть куда расти. Чтобы зарабатывать хорошие деньги в России, ты должен быть одним из лучших. Но и там можно постараться заработать. Думаю, я бы пошел. Понятно, что надо было бы закрыть кое-какие моменты. Думаю, все понимают, о чем я. А так, если бы поступило хорошее предложение, почему бы не попробовать. Но я даже не разговаривал с менеджером, актуально это или нет. Если бы из UFC сами вышли, я бы согласился.

- У тебя пять чемпионских поясов – два Hardcore, М-1, Ural FC и «Наше Дело». Какой из них самый ценный?

- Наверное, первый – М-1. Он поменял все в моей жизни, я подписал контракт с UFC. Но сейчас этой лиги нет. Если говорить, какой из действующих поясов я бы не хотел потерять, наверное, это Hardcore MMA. На «Нашем Деле» тоже ММА, но там я дрался с ограничением времени в партере. Думаю, если состоится бой с Немковым, то самыми ценными будут пояса этих двух лиг. Hardcore дал мне медиа, чтобы меня начали ценить в других лигах. Благодарен этой организации. Многие думают, что я ушел из Hardcore, но если поступит хорошее предложение… Если в сентябре менеджер и матчмейкеры договорятся, с удовольствием возглавлю турнир в Санкт-Петербурге.

- Какого пояса не хватает в твоей коллекции?

- Пояса ACA не хватает. Ходит много разговоров, которые мне неприятны. То же самое, когда я делал «минутку» с Кудиным на Hardcore и упал. Начали писать: «Мешок, слабак, не твой уровень». Когда готовился на этот бой, для меня было принципиально победить и желательно досрочно. Но не шел за нокаутом и слушал тренера. Мы вроде бы забрали все раунды, я победил единогласным решением. Всем доказал, что они были неправы. Сейчас тоже выложили в соцсетях, что я хочу поединок с Гончаровым, и снова начали писать: «Это не твой уровень». Хочется доказать, что я профессиональный боец, у которого столько поясов и который проделал нелегкий путь, чтобы сюда попасть. Знаю, что у меня есть шансы в этом поединке, я считаю себя фаворитом. Сейчас опять начнут писать, но это ваше право. У меня есть свое мнение, и оно не всегда должно совпадать с вашим.