«UFC был для меня мечтой, я ее перерос». Эдуард Вартанян о бое с Грозиным, жизни в США и взгляде на мир русскими глазами

«ГРОЗИН ПРИНИМАЕТ ВЫЗОВЫ, ЭТО МОТИВИРУЕТ»

- 23 августа ты будешь драться с Александром Грозиным на турнире «Наше Дело» в Челябинске. Как ты отреагировал, когда Армен Гулян предложил этот бой?

- Вначале скептически, потому что был другой соперник, но он не смог. Александр недавно провел бой и 77 килограммов – не его весовая категория. Но потом я узнал о его настрое, что он принимает вызовы – конечно, меня это мотивирует. Дополнительную долю спортивного интереса вносят интервью, где он говорит, что выходит охотиться и считает меня растренированным. Поэтому с нетерпением жду 23 августа, где мы можем выяснить, кто в какой форме.

- Вы с Арменом Гуляном друзья. Как выглядят ваши переговоры о бое? Может быть такое, что он предлагает тебе сумму, а ты говоришь: «Я знаю, что у тебя есть больше»?

- Нет. Он просто говорит: «Дерись». Называет место. У него директивное управление. Я с ним не спорю.

- После пресс-конференции ты говорил, что знаешь сильные и слабые стороны Грозина. Сколько его боев ты посмотрел?

- Все поединки за последние три года, его начальные бои. Наверное, около восьми. Видны тактико-технические изменения.

- Ты рассказывал, что иногда смотришь бои соперников чуть ли не каждый день. Зачем?

- Это доставляет мне удовольствие. Элемент визуализации. Представляю, как буду находиться со своим соперником в клетке. Это мотивирует.

- Бывало ли, что на пятый-шестой просмотр боя ты находил для себя что-то новое?

- Да, бывало. Когда ты выстроил конкретный план, то понимаешь, какие тактико-технические действия проходят, появляется фокус. Это все теоретическая работа. Но бой непредсказуем, и я даю себе право на ошибку. Это тоже закладываю в работу перед изучением соперника.

- Раньше Грозин побеждал решениями, в последних боях пошли нокауты. Что изменилось?

- Исключительно психологические изменения, которые привели к тому, что он стал более уверенным в стойке. Это рост спортсмена и его мастерства. Поэтому мне интересен бой с ним.

- На пресс-конференции подняли тему, кто из вас более толстый. Ты сказал, что по индексу массы тела весовая Грозина – не более 70 килограммов. Удивлен ли ты, что он согласился драться в полусреднем весе?

- Немного – и это меня мотивировало. Значит, он заряжен, готов и принимает вызовы. Но я чуть ошибся – лучше смотреть не на индекс массы тела, а на процент жира. Индекс массы тела качка и полного человека одинаковый, но качество разное.

- Был ли ты готов выйти на бой 23 августа в легком весе?

- Нет. Александр тоже не был готов.

- Считаешь ли ты бой в 77 килограммах своим преимуществом?

- Это действительно преимущество, потому что мне нормально драться в 77. В этой весовой я провел 11 боев. Но акцент на этом не делаю. Для меня важнее работа, которую провожу в лагере, и то, как буду настроен во время боя.

- Ты говорил, что стиль бойца должен соответствовать его психотипу. Можешь рассказать, что это значит?

- Я не говорил, что он должен соответствовать. Я говорил, что он обычно соответствует. Существуют разные психотипы: живые – это, например, Флойд Мейвезер, с легко возбудимой нервной системой – это в основном темповики.

- Ты говорил, что у тебя психотип темповика. В чем это проявляется?

- Я легко выхожу из себя, у меня легко возбудимая нервная система. Если брать уже биохимию и нейробиологию – это недостаток гамма-аминомасляной кислоты. То есть у меня сильный дофаминовый фактор, поэтому мне приходится дополнительно с помощью психомышечных тренировок контролировать свой эмоциональный фон.

- Биодобавки помогают этому контролю?

- Как раз пью гамма-аминомасляную кислоту. Не могу сказать, помогает или нет, потому что есть эффект плацебо, но я верю, что помогает.

- Можешь ли ты по поведению своего соперника определить, что он будет делать в бою?

- Нет. Более того, я и не отталкиваюсь от него. Больше моделирую себя по отношению к сопернику. Конечно, это можно подвести, что я отталкиваюсь от него, но все-таки больше сосредоточен на себе. Предполагаю, что он может делать не то, что делает постоянно. Соответственно, готов к любому сценарию.

- Какой психотип у Александра Грозина?

- Я не разбираюсь, поэтому нужно проводить тесты. Думаю, у него либо живой психотип, либо такой же, как у меня. Он постоянно работает в темпе: челнок, бесшабашные элементы в виде вертух и прыжков с коленями. Скорее всего, у нас одинаковый психотип.

- Не так давно ты выкладывал пост про книгу «Власть привычки» Чарльза Дахигга. Какие еще книги подобного плана можешь посоветовать?

- Я сейчас больше увлекаюсь именно нейробиологией. Есть огромное количество книг. Например, «Мозг. Инструкция по применению». Недавно читал книгу Рэя Далио «Принципы». Она не относится к нейробиологии. Далио – это крупный инвестор, основатель фонда Bridgewater, который входит в топ-5 крупнейших в США и мире. Как раз в этой книге я вычитал про Чарльза Дахигга. В основном читаю книги по поведенческой психологии и нейробиологии.

- Было ли такое, что ты открывал в книгах что-то новое, а потом убеждался в этом на практике?

- Так и происходит. Особенно сейчас, когда я читаю книги научного характера. Пять лет назад были художественные и классические произведения от Оноре де Бальзака и Вальтера Скотта до Писемского с Толстым. Это разбавлялось Джеком Лондоном и Хеммингуэем. Сейчас делаю акцент больше на биохимию, нейробиологию, поведенческую психологию, когнитивную психологию.

- Тренер Александра Волкова Тарас Кияшко говорил о том, что Александр работает со спортивным психологом. Был ли у тебя такой опыт?

- Нет, со спортивным психологом не работаю. Стараюсь сам себя психотерапевтировать.

- В шапке профиля в соцсетях у тебя цитата: «Триумф воли стирает границы невозможного». Откуда она?

- Мне кажется, что я ее сам придумал. Наверное, это собирательный образ из различных источников.

«В UFC КОНВЕЙЕРНАЯ СИСТЕМА И ЖЕСТКИЙ РЫНОК»

- Ты отклонил предложение подраться в Претендентской серии Дэйны Уайта. Значит ли это, что история с UFC закончена?  

- Высока вероятность, что она закончена, потому что сейчас UFC не подписывает бойцов на контракт. Попасть туда можно окольными путями. Я пожил в Америке и понял, как работает эта система. Понял, что можно перерасти свою мечту.

- Драться в контендере ты отказался по двум причинам: деньги и статус. Какая сумма контракта в UFC тебя бы устроила?

- Я был готов драться за стандартную сумму. Для меня это было как дань уважения своей мечте, потому что я очень хорошо помню, как началась моя карьера в смешанных единоборствах. Я стоял у окна и представлял себе пояс UFC.

- Армен Гулян говорил, что тебя могли не подписать в UFC, потому что там есть Ислам Махачев и Арман Царукян. У вас одна весовая категория и похожая целевая аудитория. Это сыграло свою роль?

- Нет, абсолютно не сыграло, потому что в UFC размышляют другими категориями. Как бы это банально ни звучало, но в США все решают связи. Там огромнейшее так называемое лоббирование интересов. Это никак не связано с аудиторией, просто у меня не оказалось таких связей. Тогда бы в UFC не подписывали бразильцев – их и так много, и аудитория одинаковая.

- Но в Бразилии проводят турниры UFC, а в России – нет.

- Но есть и разница в количестве российских бойцов. Нет такой корреляции. Там никто так не размышляет. На переговорах они говорят: «Ты нам интересен и нужен, но у нас много бойцов, которые подрались в контендере, и у них еще не было поединков, поэтому не можем дать тебе контракт». Плюс важно оказаться в нужное время в нужном месте. Я оказался там во время антимонопольного иска, по которому они выплатили бойцам 365 миллионов долларов. Одним из условий иска было то, что они не подписывают на контракт заранее, потому что это снижает конкурентоспособность спортсмена, так как он ограничен во времени. Из-за этого долгое время не подписывали Майкла Пейджа. Ему дали соперника и за месяц предложили контракт. Про эти нюансы никто не знает, но когда ты общаешься с Шоном Шелби, с Хантером Кэмпбэллом… Могу сказать, что Дэйне Уайту кто только ни позвонил, начиная от Мэнни Гамбуряна и заканчивая другими людьми. Даже когда я встречался с Уайтом, он говорил: «Да, я знаю про тебя, мне звонил Мэнни». Но воз и ныне там. Хотя уже давно не там, а в России.

- Ты мог попасть в UFC в 2014 году и драться в полусреднем весе, но говорил, что не был готов ментально. Что это значит?

- Александр Яковлев вышел на тот бой и начал карьеру в UFC. Я не был уверен в себе, потому что для меня вокруг UFC был ореол чего-то недостижимого. На самом деле надо было идти. Я не жалею, но дальнейший путь показал, что UFC – это не сверхзадача. Если вы разбираетесь в единоборствах, можете посмотреть последние турниры в Apex, проанализировать рекорды бойцов, их функциональные способности и как они проводят поединки. Картина у вас изменится.

- В 2019 году менеджер Александра Волкова Иван Банников говорил, что тебя вот-вот подпишут в UFC и что ты можешь выступить уже на ближайшем турнире. Почему тогда не получилось?

- Из-за бюрократических замашек UFC.

- Ты прожил в США три месяца. Какие главные плюсы и минусы можешь выделить?

- Относительно меня или вообще жизни там? Главный плюс – возможности. Но для меня плюсов никаких. Если не брать спорт, я не знаю, как там реализовываться в социальной и общественной жизни. С материальной точки зрения тоже не было бы плюсов, если бы я подписал контракт с UFC.

- Был бы плюс в плане амбиций.

- Безусловно. Я туда и поехал с такой мотивацией, отклонив колоссальное предложение ACA. У нас с ACA остались хорошие отношения. Кто знает, возможно, я вернусь. Но я все-таки хотел последовать за мечтой. Последовал, получил опыт, лучше сформировал картину мира, ни о чем не пожалел.

- Если говорить про обычного человека в США?

- США обладают огромнейшим количеством преимуществ. Одно из них – это реализация. Если ты простой электрик или водитель, у тебя будет высокий уровень жизни. Если будешь работать, будет социальный пакет. То есть возможности улучшить качество жизни.

- А главный минус?

- Плюсы я могу сказать для всех, а минусы только для себя. В каком-то смысле это философия. Минус для меня – это разность культуры и менталитета. Хотя там есть свои особенности. Допустим, нормальным считается формальная вежливость, когда ты здороваешься с человеком и желаешь ему хорошего дня. Обычно это обыгрывают как какой-то негатив – что человеку на самом деле неинтересно. Но если человек здоровается, это же хорошо. У меня в доме половина людей не здоровается. Это разница в культуре.

- В одном из интервью ты говорил: «Три месяца жил в США, ходил в UFC PI. Отношение там заставляет задуматься. Оно намного жестче и суровее в разы». С чем ты столкнулся?

- Это про глобальное понимание процесса. Во-первых, в UFC PI все бойцы в одинаковых условиях. Непонятно, как ты, варясь в общей солянке, можешь конкурировать. Ты делаешь то же, что и твой соперник, который там занимается. Но можно тренироваться не в UFC PI. Просто это база, куда слетаются все бойцы. Второе – это материальное обеспечение. В Америке дорогая жизнь. Бойцам платят мизерные зарплаты. Я даже удивляюсь, как они выступают. В 2022 году только 19% от чистой прибыли UFC пошло бойцам. Это максимально несправедливое перераспределение, что сказывается на качестве жизни. Бойцы, которые начали драться в других промоушенах, стали зарабатывать больше. Нарицательный пример – Фрэнсис Нганну, который за один бой по боксу заработал больше, чем за всю карьеру в UFC. Хотя не сказать, что в боксе больше денег.

- Средний боец UFC будет зарабатывать больше среднего боксера, но самый высокооплачиваемый боксер будет зарабатывать больше самого высокооплачиваемого бойца UFC.

- Вопрос – почему. Потому что есть закон Али, который запрещает промоутеру перераспределять меньше 50% прибыли. Боксер получит больше, потому что таковы условия рынка. Для ММА таких законов в США нет, чем благополучно пользуется UFC. Там конвейерная система, жесткий рынок.

- Что тебя больше всего впечатлило в UFC PI?

- Наверное, слаженность и мультизадачность. Ты можешь тренироваться, у тебя есть врач, физиотерапевт, диетолог, повар, зона релаксации, начиная от различных ванн с разной температурой, сауны, бани и хамама, заканчивая криокамерой и инфракрасным излучением.

- Если не брать UFC PI, есть ли разница между залами в США и России?

- В США они поубитее. Это объективно. Во многих залах, где мы тренировались, нет душа. Приезжаешь, тренируешься, уезжаешь домой. Никто не моется. В России чуть другая культура. Для меня это было очень непривычно, потому что я человек чистоплотный. В саунах все сидят с телефонами. Просто они никогда не парились в русской бане – там было бы явно не до телефона. Они даже не знают, что такое веник. Сколько можно потерять в жизни, если тебе не делали баньку по-черному.

- Также ты тренировался в Бразилии. Есть ли разница в подходе там, в России и США?

- В США живет много бразильцев, поэтому разницы не заметил, кроме инфраструктуры. В Бразилии более семейные и доброжелательные отношения. В залах Америки – It’s only business. То есть со всеми поздоровался, отработал, но потом иди нахрен – у всех своя жизнь. В Бразилии более душевно, можно пойти после тренировки в кафе, obrigado, de nada. У них более располагающая культура. Если говорить о технико-тактических действиях, разницы нет вообще.

На самом деле в России условия лучше по банальным причинам. Чтобы заниматься единоборствами в США, нужна подушка безопасности. На начальных этапах карьеры ты не можешь жить на такие маленькие деньги, нужно где-то работать. У бойцов есть вторая работа. Например, у Эла Яквинты. Отец Макгрегора был главой ЖКХ Дублина, поэтому Конор числился слесарем, хотя по факту, я уверен, он даже не знает, как пользоваться гаечным ключом. То есть большинство бойцов даже на высоком уровне где-то работают. В России молодой парень может числиться в структурах, в армии, в школах олимпийского резерва, получать зарплату и развивать свои навыки. Приезжаешь в Дагестан или другие школы, там парни без рекордов такую конкуренцию дают. Потому что они постоянно находятся в процессе. То же самое в Бразилии, но там просто низкий уровень жизни.

- Еще одна твоя цитата про UFC: «Понял, как устроена эта структура. Это отличалось от того, что я думал». Что ты думал?

- Я думал, что там все-таки спортсмено-ориентированно. Я же к такому привык. Может, это мое туннельное мышление или субъективное восприятие. Но там на самом деле конвейерная система. Не потому что меня взяли или не взяли – я бы думал так же. Просто понимал бы правила игры. Но отношение, которое было у меня в ACA и других лигах, отличалось.

- Ты говорил, что в UFC низкий уровень бойцов. У тебя были мысли, глядя на топ-15 легкого веса: «Вот это мешок, его я бы точно побил»?

- Я уверен, что могу побить любого. Разбирал всех топ-10 в своем весе и смотрел бои.

- UFC был для тебя мечтой. Сильно ли ты просел в плане эмоций, когда понял, что попасть туда не получится?

- Я перерос мечту. Наоборот, закрыл гештальт. Если бы я этого не сделал, тогда был бы подавленный эмоциональный фон. Но я сделал все, находился там три месяца, тренировался каждый день и понял, что ничего такого здесь нет. Я иду дальше, у меня есть много предложений, у меня есть жизнь.

- Ты выигрывал Гран-при ACA, дрался со всеми топами, у тебя есть другие источники заработка, кроме ММА. Чего ты хочешь от своей карьеры сейчас?

- Вызовы. Сейчас это Грозин. Одно дело, когда охотишься ты, другое – когда на тебя.

- Видно, что тебя эта фраза замотивировала.

- И хорошо. Это лейтмотив подготовки к бою.

- Сильно ли ты расстроишься, если сейчас убрать ММА из твоей жизни?

- Нет. Вот если спорт убрать вообще, тогда да. Уверен, что буду продолжать заниматься спортом и останусь спортивно-ориентированным.

«ЛУЧШЕ НЕ ГОВОРИТЬ ВОЛКОВУ, ЧТО ОН ШПАЛА»

- Ты пришел в единоборства в 17 лет. Почему в ММА можно добиться успеха, если начать в таком возрасте, а, например, в футболе подобных историй почти нет?

- Навык, который формируется в футболе, очень специальный. Его трудно развить в созревшем возрасте, а в драке решает больше психология. Даже скорее в единоборствах. Мне кажется, в боксе тоже тяжело было бы чего-то добиться, начав в 17 лет, потому что многие координационные навыки не развиты. В ММА, особенно если ты до 17 лет и так дрался, ты тренировал этот навык.

- Твой отец в документальном фильме ACA говорил, что ты был активным ребенком и часто дрался, но он тебя не ругал. Не помнишь случаев, когда тебе прилетало от отца?

- Отец не просто меня не отчитывал и не ругал, он даже на меня голос не повышал. Прилетало больше от мамы и бабушки. Дедушка и отец относились к этому лояльно.

- Прилетало из-за драк?

- Драки, поведение.

- В этом же фильме твоя мама говорила о том, что была категорически против занятий единоборствами, потому что у нее на тебя были другие планы.

- У мамы было много планов на меня, но я не слушал. Вернее, не делал так, как мне говорят. Поэтому я и нахожусь там, где нахожусь. Надо делать то, что хочет твое сердце. Можно прислушиваться к советам близких людей, но делать нужно так, как велит твоя совесть, которая уже сформировалась к этому возрасту.

- До прихода в ММА ты был околофутбольщиком. Помнишь первую драку на поляне?

- Очень хорошо. Две эпичные сходки в Орехово, в Царицынском парке. Они запомнились по накалу и адреналину.

- Ты рассказывал историю, что однажды остался один против семерых. Чем все закончилось?

- Это как вторая сходка оттуда. Драку разняли, потому что мы проиграли.

- Где бьют жестче, в ММА или на поляне?

- Жестче в ММА, а более жестоко на поляне. Там все-таки стирается определенная грань.

- Ты говорил, что отошел от околофутбола в 2012 году. Помнишь момент, когда решил завязывать?

- Была драка, за десять секунд трех человек из нашего моба просто сложили. Я этого не видел, но последствия были жесточайшие. Парню проломили скулу, у него полностью была раздроблена лицевая кость, были различные травмы. Я понял, что есть серьезный риск для здоровья. Не сказать, что его нет в ММА, но там хотя бы платят деньги и есть структура правил. На улице правил нет. На тебе будет прыгать какой-нибудь псих, пока из черепа что-нибудь не польется.

- Ты начинал заниматься ММА в зале, где тренировался Александр Волков. Какое впечатление он произвел при знакомстве?

- Очень интересное, потому что он явно не был похож на бойца. Особенно в 2012 году. На студента больше. Но когда ты встаешь с ним в пары, то ты понимаешь, что это очень сильный студент и лучше не говорить, что он шпала. Поэтому были смешанные чувства из-за несоответствия привычного образа бойца и человека, который получил высшее образование и закончил Бауманку.

- Как выглядел ваш спарринг?

- Это было ошибкой с моей стороны. Тяжей не было, меня поставили в пару к Александру, и я подумал, что надо проявить себя и зарубить. Когда прилетел мидлкик для Александра и хайкик для меня, я понял, что одно дело – думать, а другое – оказаться. Больше с ним я не спарринговал.

- Сергей Павлович говорил, что не понимает шуток Александра. Были ли у тебя такие случаи?

- Если только мы оба шутили и не понимали друг друга.

- За счет чего Волков может победить Тома Аспиналла или Джона Джонса?

- Победить Аспиналла можно за счет четкого выполнения плана на бой. В прошлом поединке с ним и с Кертисом Блейдсом было видно, что Александр плану не следовал. Скорее всего, это какая-то психологическая составляющая. С Джонсом посложнее. Мне кажется, нужно работать, как Доминик Рейес, – закручивать его, поддавливать. Оптимальная тактика была у Александра Густафссона в первом бою. Не знаю, какой у Александра размах рук, но, думаю, у них с Джонсом он одинаковый.

- Второй Волков в твоей карьере – тренер Василий Волков. Ты говорил, что после тренировок с ним у тебя выросли силовые показатели. Что вы изменили в подходе?

- Выросли все показатели, и силовые, и силовая выносливость. Допустим, раньше я делал кроссфиты неправильно. Сейчас работа направлена, допустим, на дропсеты, на каскадные и статодинамические тренировки. Абсолютно научный подход, который обоснован физиологией.

- Ты рассказывал, что не куришь с 2021 года.

- Кальян. В 2017 году начал, в 2021-м закончил. Вообще, никому не рекомендую его курить. Не совершайте таких глупых ошибок. Я был глубоко уверен, что никакого вреда от него нет. По-моему, это называется эффект когнитивного искажения. То есть ты пытаешься подогнать какие-то факторы под свои убеждения. Не курите кальян, это очень вредно.

«ЦАРУКЯН ДОЛЖЕН БЫТЬ МЕНТАЛЬНО ГОТОВ К БОЮ С МАХАЧЕВЫМ»

- Арман Царукян будет драться с Исламом Махачевым за пояс UFC. Ты говорил, что Арман должен быть готов к этому бою прежде всего ментально. Что это значит?

- Задача – чтобы он контролировал свои реакции и четко следовал плану, который выстроит перед боем. Чтобы не получилось, как в первом поединке, когда он прямолинейно делал одно и то же, хотя мог перестраиваться.

- Помнишь ли в своей карьере бои, к которым ты не был готов психологически?

- Я недооценивал соперников – это два моих поражения. Думал, что мне море по колено, что могу перевернуть человека одним ударом, но реальность оказалась другой.

- Как Царукян может победить Махачева?

- За счет передвижения, за счет разнообразной работы по корпусу, за счет нивелирования борьбы.

- В случае успешного боя с Грозиным ты поедешь помогать Царукяну в подготовке?

- Если Арман попросит, то конечно.

- И Царукян, и его болельщики говорят, что с момента первого боя против Махачева Арман серьезно прибавил. Можешь ли ты сказать, что Махачев тоже не стоит на месте и прогрессирует?

- Я бы не сказал. Ислам в последних боях демонстрирует то, чего он достиг и что у него хорошо получалось. Многие вещи он даже перестал делать.

- Бои с Порье и Волкановски заставили думать, что Махачев не является неуязвимым?

- Никого в принципе нельзя считать неуязвимым. Но в данном случае видно, что он на старых навыках. По крайней мере в этих боях.

- Ты говорил, что не считаешь Хабиба Нурмагомедова талантливым. Талантлив ли Махачев?

- Я считаю Хабиба крайне трудолюбивым и дисциплинированным. Если говорить про Ислама, он талантлив и при этом еще и дисциплинирован.

- Что ты считаешь талантом в ММА?

- Данность, которая есть у тебя без каких-либо трудностей. То есть ты для этого ничего не делал.

- Кого можешь назвать самым талантливым бойцом в ММА?

- Однозначно Джон Джонс. Человек находится в абсолютно неадекватном, пьяном состоянии за пять дней до первого боя с Густафссоном, и посмотрите их поединок. Думаю, все знают, какой образ жизни ведет Джонс, насколько он ходит по краю, и это вообще не влияет на него в бою. Насколько у него отточенные технические движения, насколько он чувствует свое тело. Это данность, ее никак не натренируешь.

- Пять лет назад у тебя спрашивали, вышел бы ты на бой с Хабибом. Как бы ты дрался с Хабибом образца 2019 года?

- Я бы сто процентов не подпускал его к клетке, не становился бы к ней спиной. Любой ценой зашагивал и закручивал бы его в левую сторону от себя и в правую от него с помощью сайдстепов, работал бы по корпусу.

- Ты тренировался с Хабибом в лагере у Абдулманапа Нурмагомедова. Почему из их команды вышло столько чемпионов и крутых бойцов?

- Дисциплина и жесткая, контролируемая структура. Шаг влево, шаг вправо – расстрел. Понятный, в каком-то смысле даже примитивный, но максимально действенный способ.

- Можно ли в таком случае сказать: «Делайте так же и будете успешными»?

- Вопрос выборки. В принципе, можно. Большинству спортсменов не хватает дисциплины. Если она есть, они добиваются успеха. Но если говорить про такого человека, как Джон Джонс, куда вы его в такие рамки заводите. Это исключение, которое доказывает правило. Так что механизм рабочий. Дисциплина бьет класс.

«Я МОГУ СМОТРЕТЬ НА МИР ТОЛЬКО РУССКИМ ВЗГЛЯДОМ»

- Твоя цитата из интервью: «Считаю себя армянином, но преимущество, которое дает мне взгляд на мир русскими глазами, утверждает мое армянство». Что значит взгляд на мир русскими глазами?

- Там была более широкая фраза. Это значит поиск справедливости. Борьба с несправедливостью. Русская культура определенно несет смысл. Я бы ответил так.

- Чем отличается взгляд на мир русскими глазами от взгляда на мир армянскими глазами?

- Ничем абсолютно не отличается. Я вырос в этой культуре и могу смотреть на мир только русским взглядом.

- Когда ты сам утвердился в своем армянстве?

- Наверное, после войны в 2020 году в Арцахе. Это, наверное, было тем ключевым фактором.

- Ты строишь спортивные площадки в Ереване и говорил, что в Москве они есть везде, а в Армении можно пройти половину города и не найти ни одной. В чем причина?

- Низкий уровень жизни. Можно просто сравнить количество денег и ресурсов в России и Армении.

- Это никак не связано с культурой, пропагандой здорового образа жизни и так далее?

- Нет, конечно. Просто инфраструктура и деньги. Это касается не только спортивных площадок, это касается всего. Начиная с общественного транспорта и закачивая другими инфраструктурными процессами. Разница в бюджетах России и Армении колоссальная.

- Сколько стоит открыть одну спортивную площадку?

- В зависимости от размера – от пяти до 7,5 тысячи долларов. Мы открыли семь площадок, восьмая и девятая пока не открыты, еще две, думаю, до конца года построим.

- Представляешь ли себя в роли политика в Армении?

- Я об этом не думал. Естественно, дедуктивным способом понимаю, что можно изменить, что лучше изменить, что поможет. Но представлять себя в роли политика не могу. Во-первых, у меня двойное гражданство. Во-вторых, другие проблемы, которые не позволяют вести политическую же деятельность. Поэтому я занимаюсь общественной, социально значимой целью и получаю от этого удовольствие.

- В старых интервью, рассуждая про службу в армии, ты говорил, что она должна быть контрактной. После событий в Армении и на Украине ты поменял свое мнение?

- В России нет срочников, которые находятся в зоне СВО. В Армении должна быть обязательная структура из-за внешних вызовов. В России необходимости нет, потому что человеческий ресурс большой. Вопрос в том, как это реализовывается. По количеству уголовных дел в последнее время на высокопоставленных чинов из Министерства обороны все и так понятно. Видящий да увидит.

- Также ты рассказывал, что сталкивался с национализмом и шовинизмом в России. При этом ты в совершенстве владеешь русским языком и на приезжего не похож. Как это было?

- Это бытовой шовинизм, связанный с фамилией. Второе, все-таки у меня не голубые глаза и не русые волосы.

- Тебя беспокоит рост напряженности, связанный с миграционной политикой?

- Меня нет. Я же не Максим Дивнич. Безусловно, проблема есть, но я не знаю ее масштабов. Я общался с Максимом, для него это личное. Его близкие с этими проявлениями сталкивались. Ключевой вопрос в способах решения.

- Как бы ты в целом ответил о перспективах России, Армении и всего мира: готовьтесь к худшему или все будет хорошо?

- Будьте реалистами. Делайте, что делаете, и не задавайте таких вопросов. Отталкивайтесь от себя, ставьте перед собой задачи и цели, следуйте им. От того, что вы будете думать про количество спутников Марса, жить на Земле вам лучше не станет, если вы, конечно, не астроном. Поэтому будьте реалистами и стоиками.