— Немного вопросов про то время, про 90-е годы в Югославии. Вы в 1999-м году приехали на матч с Хорватией в Белград. И за несколько дней до этого НАТО начало бомбардировки Белграда. Команде было страшно?
— Страх? Нет, нет, — говорит Станкович. — В 1999-м, если говорить о футболе, то страха ноль. После всего, что мы пережили в 1999-м, бомбардировок Белграда, которые длились почти 4 месяца, это была катастрофа. В 21-м веке бомбить столицу — это не имело смысла. И я думаю, это была огромная ошибка. И с нашей стороны она никогда не будет забыта. Никогда. Если говорить о футболе, то мы провели тот матч в Белграде, потом играли в Загребе. Снова напряжение, много напряжения на поле и за его пределами. Но внутри ты чувствовал себя в безопасности, думал об игре. Мы сыграли вничью, вышли с первого места, и это было огромное удовлетворение. Мы вышли на Евро с результатом, добытым в Загребе.
— А вам было тяжело играть в Италии на фоне всех этих событий в «Лацио»?
— В тот момент я не думал об игре. Я не играл, не играл, не играл, потому что мне было плохо. Вся моя семья, все были там, в Белграде. Я не был мысленно на поле в те 3 месяца. Да, я тренировался, но не показывал хороших результатов, потому что был не в своей тарелке. Думаю, это нормально. Синиша Михайлович был старше, сильнее, может быть, ментально по характеру. Он играл и боролся, участвовал в передачах и давал интервью. Мы делали то, что могли. Надевали футболки, говорили в интервью. Но все большие дела решали не мы. Кто-то наверху решил разбомбить Белград, и это никогда не будет забыто.
— Вы тогда после матчей с Михайловичем выходили в майках PEACE (Мир, — Прим. «РБ Спорт»). Как вы считаете, такие акции они помогают?
— Не знаю, не знаю. Мы все сербские спортсмены: Джорджевич, Дивац, Стоякович, Синиша, все действующие игроки, Миятович, Савичевич, мы пытались послать какой-то сигнал, какой-то протест, какой-то знак, но, как я уже говорил, это зависело не от нас. Все, что мы могли сделать, мы сделали. Катастрофу, которая произошла, устроили другие.
