В октябре в издательстве ЭКСМО выходит автобиографическая книга Сергея Рыжикова «Вратарь из народа». Авторы книги предоставили ряд цитат для «РБ Спорт». Приводим их вашему вниманию.
«На формирование моего тренерского мировоззрения больше других повлияли два человека — Курбан Бердыев и Хави Грасия. Оба помогли мне понять, что я хочу представлять из себя как тренер. Бердыева и Грасию объединяет отсутствие мелочей, в их работе продумано все! У обоих большое внимание уделялось питанию. При Бердыеве доктор с нами проводил беседы, просил есть поменьше сладкого и жирного, объяснял, что рыба и салаты полезны, просил не употреблять всякую ерунду. Но все это было в рекомендательном формате, а Хави Грасия сразу все ненужное убрал».
«Во время переговоров со «Спартаком» определяющим для меня стал разговор с Курбаном Бердыевым. В тот раз он общался со мной лично, что за общие почти семь лет совместной работы случилось лишь дважды. Максимум — трижды. Курбан Бекиевич сказал: очень хочет, чтоб я остался в «Рубине», поинтересовался: «Что ты хочешь?» Я попросил сделать мне такую же зарплату, как предлагает «Спартак», и на тот же срок - три года. Бердыев ответил: «Дай мне два дня». Через два дня он сказал, что мой новый контракт согласован».
«Успехи «Рубина» — не только Бердыев. Четкое распределение ролей в тренерском штабе Курбана Бердыева касалось всех этапов подготовки. Штаб «Рубина»— это и Павел Черепанов, отвечавший за физическую подготовку и аналитику, это и большой тактик Александр Мацюра. С ним очень интересно было говорить о футболе — страшно представить, сколько он его смотрел! Это и Рауль Рианчо с его интересными упражнениями. А мы Рауля приобщали к нашей культуре. Якуб Уразсахатов проводил разминки и заминки, занимался с нами растягиванием. И, конечно, — Кафанов!
Каждый тренер отвечал за свою специализацию, в ней помощники, думаю, разбирались получше Бердыева. Без такого штаба он тех результатов с «Рубином», наверное, не смог бы достичь. Короля делает свита. А у Бекиича была основная организаторская роль. Для нее нужны большие знания и способность чувствовать команду. У помощников было очень много информации, но Бердыеву требовалось выбрать из нее самое подходящее. Выделить и использовать то, что в конкретный момент будет для команды лучше».
«Бегали при Бердыеве много, но это был не бестолковый бег вокруг поля или до горящего где-то вдалеке фонаря. Беговые упражнения планировались с учетом состояния футболистов. Команда делилась на группы, и каждый бежал в своей пульсовой зоне. Продуманностью этот подход к физической подготовке напоминал сборы в «Локомотиве» при Славолюбе Муслине».
«В «Рубине» общение с журналистами контролировал Курбан Бердыев. Он говорил: «Меньше слов — больше дела». Если мы тренировались в недельном цикле и матч предстоял в выходные, то давать интервью разрешалось до среды. После — запрещено. В контракте это не прописывалось, и от Курбана Бекиевича это не звучало как распоряжение, он высказывал в тональности пожелания. Но воспринималось как приказ. Бердыева лучше не злить.
Общаться с журналистами надо. Не только футболистам, но и тренерам. Почему Бердыев в основном этого избегает — не участвует в дискуссиях, не акцентирует публично внимание на проблемах — я не знаю. Но надеюсь, что не стану таким же закрытым от публики тренером, как он, и прятаться от журналистов не буду. Считаю, в современном футболе делать клуб закрытой для журналистов территорией— убожество».
Хотя в общении с футболистами Бердыева закрытым не назовешь. Курбан Бекиевич постоянно общался с нами, и в его кабинет для беседы всегда разрешалось зайти. А с журналистами… Может, он и хотел, может, и пробовал перестроиться на более активное поведение в средствах массовой информации, но этого не произошло. Бердыев остался закрытым от публики. Критиковать его за это не стоит— он всегда был таким. И, думаю, таким же останется».
«После возвращения Бекиича из «Ростова» коллектива в «Рубине» уже не было. Мы часто тренеров не понимали. У Бердыева и Кафанова часто проскакивала странная фраза: «А вот у нас в «Ростове» было так». Это могло прозвучать где угодно — на поле, на теоретическом занятии или в раздевалке. у нас в «Ростове», а у нас в «Ростове»... Эти слова для меня были как ножом по сердцу.
Мы переглядывались с Гекденизом Караденизом и недоумевали, при чем здесь «Ростов». Они там работали только два с половиной года. Что такое этот срок по сравнению со временем в «Рубине», по сравнению с достижениями, которых штаб Курбана Бердыева в Казани добился?!
Меня эти слова, с упоминанием их предыдущего клуба, коробили. Я про себя думал: «Бекиич, ты как тренер вырос в «Рубине», все трофеи выиграл с ним, откуда здесь взялся этот «Ростов»?! Мы только плечами пожимали».
Также в книге будет описан и период, проведенный Рыжиковым в клубе «Красава»:
«Первое недопонимание с Евгением Савиным случилось еще до первого сбора «Красавы». Он мне позвонил и сказал, что моего помощника Георгия Микадзе надо из штаба убирать. Я вообще ничего не понял. Как так?! Женя сам спрашивал, есть ли у меня свой штаб, и мы договорились, что Георгий будет моим первым помощником. И тут вдруг: «Давай его отправим на учебу, стажировку какую-нибудь». Я сразу ответил, что без него работать не буду. И раз мы еще официально состав тренерского штаба не объявляли, предложил разойтись. Савин сказал: «Я тебя услышал». Через несколько дней он мне подтвердил, что все остается как есть. Но для меня та ситуация стала первым тревожным звоночком. Предполагаю, что у него был какой-то план — и мы его нарушили.
Второй раз настороженность появилась после вынужденной смены места сбора. Мы должны были базироваться в районе Одинцово. Уже присмотрели там место — что-то вроде универсальной базы. Одобрили поля, жилые корпуса, там же зарегистрировали клубный офис. Даже мебель успели завезти! Я собираюсь выезжать из Казани на сбор — и вдруг узнаю, что Одинцово нам нужно покинуть. Причина - потрясающая! Оказалось, что Савина пригласили на какой-то диктант, и там его сассоциировали с «Единой Россией». Его это возмутило, так как Жека позиционировал себя вне политики. Слышал, что он с кем-то из чиновников Одинцовского района поговорил из-за той ситуации на повышенных тонах. И решил напоследок «вильнуть хвостом», отказавшись в Одинцово оставаться.
Ребята тут же сорвались в Жуковский — посмотрели базу там, потом в Бронницах, где и решили остаться. Я участвовал в этом в дистанционном режиме — находился еще в Казани. Только собрался оттуда выезжать, как звонок с новым сюрпризом: нас попросили съехать. Видимо, «прилетел» ответ от руководства области. Насколько знаю, где-то наверху было сказано: «Красавы» в Бронницах не будет».
На книгу открыт предзаказ, забронировать свой экземпляр можно здесь
