Хоккейный тренер Виктор Гудзик: Загнать хоккеиста – большого ума не надо. Нужно сделать игрока сильнее

Виктор Гудзик – заслуженный тренер России, самый известный в российском хоккее специалист по общефизической подготовке. Он работал в «Тракторе», «Ладе», магнитогорском «Металлурге», «Авангарде», «Амуре» и «Витязе». Его команды неоднократно выигрывали медали чемпионата России и побеждали в международных турнирах.

– Как началась ваша работа в хоккее?

– Я мастер спорта по прыжкам в высоту, был в сборной Казахстана по легкой атлетике, работал тренером в городе Петропавловск, и мои ученики выигрывали первенство СССР и республики. Через два года мои воспитанники попали в сборную СССР, и меня пригласили в Челябинск. Там мои ученики Елена Елесина и Светлана Лаврова завоевали золото и серебро на чемпионате Европы, а Елесина – еще серебро чемпионата мира среди юниоров. В 1990 году я познакомился с тренером «Трактора» Валерием Белоусовым на Играх доброй воли в Сиэтле, в США. Я был в составе делегации сборной СССР по легкой атлетике, а он – по хоккею. Елесина заняла тогда первое место и показала лучший результат сезона в мире. Белоусов в пресс-центре подошел ко мне, поздравил и порадовался тому, что я тоже челябинец. Потом Елесина станет олимпийской чемпионкой в Сиднее, первой в прыжках в высоту в истории отечественной легкой атлетики.

Белоусов одним из первых в России понял, что ОФП должен заниматься специальный тренер, а легкая атлетика – это фундамент для всех видов спорта. Он называл меня фартовым, потому что где бы мы с ним только ни были, всегда брали медали. Мы работали с Белоусовым в связке, и у нас сложилось отличное взаимопонимание. В общей сложности у меня 12-14 медалей отечественных чемпионатов по хоккею и международных турниров.

И вот в 1993-м Белоусов попросил меня проконсультировать «Трактор» по общефизической подготовке, когда команда попала в плей-офф. Я дважды помогал Белоусову, и челябинский клуб выигрывал бронзовые медали чемпионата России. В 1995-м он уехал в «Магнитку», а мы с доктором Михаилом Сухановым – в «Ладу» к Геннадию Цыгурову и стали чемпионами, потом еще доходили до финала и выигрывали Кубок Европы. В 1997 году Белоусов пригласил меня в Магнитогорск, и мы там проработали пять лет, дважды выигрывали чемпионат России, Кубок Европы, брали другие медали. Дальше он уехал в Омск, а я остался в «Магнитке». Мы встретились тогда в финале, и «Авангард» выиграл в заключительном матче. В 2007-м «Металлург» снова стал чемпионом России, но дальше с Федором Канарейкиным мы не сработались. Потом Белоусов позвал меня в Омск, хотя там мы долго не пробыли. В те времена я вернулся в легкую атлетику, подготовив чемпиона Европы среди юниоров Никиту Анищенкова. Но в 2010-м Белоусов вернулся в «Трактор» и позвал меня. В итоге мы завоевали с командой бронзу и серебро.

– Белоусов – лучший тренер, с которым вы работали?

– Да, Белоусов – человек был очень тонкий, тактичный, никогда никого не ругал, не материл. Мне он всегда говорил: «Ты злой, я добрый». Я человек в работе жесткий, требовательный, на ОФП сильно гонял хоккеистов, и никому никогда не было поблажек. Белоусов очень тонко чувствовал игроков, кого из звена убрать, кого поставить, а моя задача была поддерживать физическое состояние спортсменов, чтобы у них была выносливость, сила и ловкость. Вот этот сплав и давал результаты.

Если игроки не выполняли задание Белоусова, он просто с ними не разговаривал и не ставил на матч. Мол, сидите и смотрите, как другие играют. Ребята потом ко мне подходили: «Что он с нами делает?» – «Вы не выполняете его требования. Зачем ему с вами ругаться?». Когда проигрывали, он не приходил в раздевалку: «Они не достойны, чтобы я их еще ругал». Не устраивать скандалы после проигрыша – это было очень мудрое решение. Белоусов понимал, что команда после поражения получила стресс, а если на это наложится тренерское недовольство – это будет двойное давление. Стресс убивает в спортсмене веру и ухудшает гормональный фон, и тренер своим криком только сильнее загоняет команду в яму. На следующий день Белоусов уже спокойно объяснял хоккеистам их ошибки. Из-за человеческого отношения к нему всегда с удовольствием шли игроки, и команда верила в его мудрость вести игру.

Еще бы отметил чешского тренера «Магнитки» Марека Сикору, он очень опытный специалист и доброжелательный человек. При нем команда завоевала серебро чемпионата России.

– То, что в 2013 году «Трактор» не выиграл Кубок Гагарина, стало для него трагедией?

– Против «Динамо» в финале было трудно играть по многим причинам, у этого клуба большие ресурсы. Нам надо было быть на голову выше соперника. Белоусов очень хотел золото, но серебро все равно было для «Трактора» шагом вперед. Для него это не было трагедией, а ударом стал следующий сезон, когда команда не попала в плей-офф и его уволили. Это привело потом к болезням. В хоккее Белоусов пережил много травм, организм был сильно изношен. У него села иммунная система: раз воспаление легких, второй, на третий – уже отек, антибиотики не помогали. И без работы Белоусов переживал. Вся жизнь была хоккей, и без него весь смысл терялся… Если бы он оказался в какой-то команде, наверняка до сих пор был бы жив. Перед смертью он мне говорил, что его пригласили работать в Уфу: «Выздоровею, и поедем с тобой вместе»…

– Получается, директор «Трактора» Владимир Кречин и с Белоусовым, и с вами плохо простился?

– Ошибаются все. Меня убрали, поставили массажиста, который решил сам готовить команду. Он аферист, без образования. Говорил, что делал магию, ворота раздвигал. В новом сезоне начали проигрывать, и Белоусов в итоге был вынужден сам ОФП заниматься. Команда не попала в плей-офф, а клуб решил уволить и главного тренера. Несколько месяцев назад мы встретились с Кречиным, он извинился за те моменты, признался, что был неправ. И я его простил.

– Канадский тренер «Магнитки» Дэйв Кинг написал в своей книге, что вы давали хоккеистам какие-то запрещенные «коктейли»…

– Получилось все так: когда Кинг стал главным тренером в «Металлурге», директор клуба Геннадий Величкин омолодил состав и сказал, что тренер может спокойно работать до Нового года. Но команда начала плохо играть, а Величкин не выполнил свое обещание и уволил Кинга. Он обиделся и в красках описал все в своей книге, навыдумывав про людей, нашу страну, «Металлург». Например, там он описывал огромный дом Величкина с фонтанами. Я его видел – это обыкновенный двухэтажный домик с маленьким фонтанчиком. Кинг написал книгу без всяких доказательств.

– Дэйв Кинг какое впечатление оставил?

– Как хоккейный специалист Кинг – нормальный. Мне нравилось, как он делал разбор игры: семь положительных примеров и два отрицательных, и таким образом создавал позитивную атмосферу в команде. Ведь если один только негатив, то хорошей игры не будет. Но он нервный, несдержанный. Когда команда не вышла в финал, Кинг ребятам в раздевалке сказал «спасибо», а потом зашел в тренерскую и стулом разбил монитор! Псих у него был.

– Вы еще успели поработать с боксером Сергеем Ковалевым. Как вы познакомились?

– Я готовил боксера Василия Лепихина, мы выезжали на бой в Лос-Анджелес и там познакомились с Ковалевым, подружились. Тогда у него не было тренера по ОФП, и я с ним проработал два года. В боксе специфика другая: нужна взрывная сила и скоростная выносливость, большую роль играют психология, мужество. Надо понимать, что во время боя тебя могут очень сильно наказать. Сережа – хороший спортсмен, но с возрастом ему нужно уже готовиться не два месяца, как раньше, а три и больше. Ковалев набирал много лишнего веса, это надо сбрасывать, набирать физику, еще спарринги проводить. Проблема набора веса его подвела, что усугубляло его подготовку к бою. Но Ковалев еще борется, не хочет завершать карьеру. Как человек он добрый, отзывчивый, хороший друг.

– А как объяснить скандалы, связанные с ним в последнее время?

– Это просто стечение обстоятельств. Сергей – действительно золотой человек, мухи не обидит.

– Какова особенность тренировок ОФП в хоккее?

– Надо уметь чувствовать команду. Если она сильно уставшая – надо менять направление работы на восстановление, если расстренированная – значит, нужно дать быструю, тонизирующую работу. Должен быть баланс между льдом и общефизической подготовкой. Если на площадке перебрали, то тренировка по ОФП должна быть восстановительной, нельзя дальше загонять команду. Поэтому нужно держать прямой контакт с главным тренером. Я говорил, где нужно притормозить и где добавить. Физическое и техническое состояние должны идти параллельно друг другу, а загнать спортсмена – большого ума не надо. Нужно сделать хоккеиста сильнее, выносливее, и чтобы при этом он не потерял игровые навыки.

В одном из клубов КХЛ я работал с молодым тренером. Он в первый раз принял профессиональную команду и дал ей слишком много тяжелой работы перед матчем, что сказалось на результатах. В играх ноги становились тяжелыми, а руки – нечувствительными к шайбе. Когда тестируешь команду, ее надо делить на три-четыре группы. Кому-то нужно больше выносливости, кому-то – растяжки, кому-то – маневренности и так далее. Необходимо исправлять слабые места, а не закрепощать игроков. В ОФП должен быть индивидуальный подход, тогда результат будет. Ошибочно делать штангу основным видом подготовки.

– Бывший игрок «Трактора» Дерон Куинт говорил, что в России уделяют слишком большое внимание ОФП, и поэтому многие хоккеисты рано заканчивают.

– Раньше да, сильно гоняли, но сейчас команды перестраиваются. Те тренеры, которые дают штангу по 100 кг перед игрой, уже уходят. Сейчас в современном хоккее нужно движение, скоростная выносливость, ловкость, а сила тут относительная. Ценятся быстрые, ловкие, работоспособные игроки.

– А вот в ВХЛ все еще практикуют кроссы в жару.

– Такое делать нельзя. В жару в организме открыты все «окна», и много случаев, когда в таких условиях у спортсменов останавливалось сердце. Тем более что в межсезонье сердечнососудистая система еще не так готова, и это колоссальная нагрузка на организм. Лучше посадить игроков в зале на велосипеды, и эффект будет даже лучше. Кросс надо делать, но разумно. Занимаясь ОФП, нужно поднимать здоровье, а не отнимать. Силу воли можно воспитывать по-другому.

– А как вы относитесь к тесту Купера? Кто-то считает, что он уже устарел.

– Сейчас можно определять функциональное состояние разными способами. Но когда такой возможности нет, то тест Купера всегда эффективен. Он позволяет определить, работал ли хоккеист в отпуске или дурака валял. Вообще в современном спорте нужны функциональные обследования каждые две-три недели – специальными приборами, исследованием крови. Нужно постоянно проверять, чего спортсмену не хватает. Сейчас даже кровь можно не брать – есть прибор, в котором по датчикам определяют состояние организма.

– Вы успели потренировать в Хабаровске. В чем особенности работы там?

– «Амур» – очень сложная команда в связи с переездами. Если состав молодой набирается, то они выдерживают, а возрастные хоккеисты – уже нет. Ребята героические там играют. Налетаешься туда-обратно и не понимаешь, какой день сейчас, а им еще и играть надо! Сильные хоккеисты на Дальний Восток ехать не хотят, а без них сложно чего-то добиться.

– Сейчас игроки уже не запускают себя после окончания сезона?

– Время свое берет. Современная молодежь понимает, что спорт – это их хлеб, и уже более профессионально к себе относится. Ребята сами нанимают тренеров по ОФП, оплачивают лед и занимаются до сборов, поддерживая определенный уровень здоровья. Благодаря этому предсезонку они переносят намного легче.

– Бывало такое, что приезжает хоккеист на сборы, набрав за отпуск плюс 10 кг?

– Были и такие любители пива. Это зависит от культуры питания, от воспитания. А лишние 10 кг – это нагрузка на голеностоп, колени, спину и на весь организм. Сейчас ребята меняются, и такого алкоголя, как раньше, у них в отпуске уже нет.

– Были игроки, которые из-за этого загубили свой талант?

– Были, но страшнее то, что когда хоккей заканчивается, ребята не знают, куда себя деть. Не каждый сможет стать тренером. Не зная чем себя занять, они начинают пить. Некоторые погибли из-за этого, не буду называть фамилии.

– Кто был вашим любимым игроком во время работы?

– У Белоусова была целая плеяда – Гомоляко, Варицкий, Разин, Гольц, братья Корешковы. Андрей Разин – умный, работоспособный, хорошо они работали в паре с Гольцем. Сейчас он пытается передать хоккейный опыт игрокам «Северстали». А то, что он сложный человек, так среди лидеров простых характеров не бывает. Вот говорят, что у хоккеистов слишком большая зарплата. Но ребята, которые добиваются побед, требуют к себе особого отношения. У хоккеистов тяжелый труд, игра дерганая – тебя бьют, все на нервах. Это мужественные ребята, которые тратят много своего здоровья. Не просто так им платят такие деньги, потом они идут, в том числе, на лечение.

– Как Сергей Гомоляко с таким большим весом тренировался?

– У него были золотые руки – хороший бросок, тонко отдавал пас. Гомоляко не нужно было не делать лишних движений, он играл рационально.

– А как вам работалось со звездными молодыми игроками «Трактора» – Евгением Кузнецовым, Валерием Ничушкиным?

– Ребята хорошо относились к своему делу, профессионально. Я со многими молодыми звездами работал, например, с Евгением Малкиным в «Магнитке». Он себя всегда достойно вел – скромный парень.

– Ваш сын, Вадим Гудзик, тоже стал тренером по ОФП. Почему решил пойти по вашим стопам?

– Когда он был ребенком, я привел его в легкую атлетику. Потом он стал тренером, перенял мои методики, подготовил чемпиона Европы среди юниоров Никиту Анищенкова. В 2012-м Валерий Белоусов сказал, что надо помочь команде МХЛ «Белые Медведи», когда туда пришел тренировать Анвар Гатиятулин. Я предложил своего сына. Был уверен, что он готов к такой работе – мастер спорта по легкой атлетике, есть тренерские успехи. Как показало время, я был прав. Команда два раза завоевала бронзовые медали, потом Вадим вместе с Гатиятулиным пошел в основную команду, и он в «Тракторе» уже седьмой год. У него есть результат, потому что постоянно работает над новой методикой, совершенствуется. Я доволен им.

Фото: Александр Вильф/РИА Новости ©